“БЫТЬ КОММУНИСТОМ — ЗНАЧИТ НАПОЛНИТЬ ЖИЗНЬ СМЫСЛОМ”
Известный корреспондент-международник Андрей Дульцев беседует с Даниэль Блейтрак — профессором, социологом, писательницей, членом ЦК ФКП в 1981—1996 годах
— Даниэль, что побудило вас написать мемуары?
— Столетие Французской коммунистической партии и то, что я сочла важным сказать по этому случаю.
Я родилась в 1938 году в еврейской семье. Будучи ребёнком, вынуждена была бежать и стала свидетелем того, как многие члены моей семьи оказались в концлагере.
Коммунисты были для меня доблестными рыцарями, которые ценою своей жизни меня спасли. И главным в собирательном образе этого доблестного рыцаря была для меня с детства Красная Армия.
Я прожила очень хорошую жизнь, и я обязана ею Красной Армии — никогда этого не забуду. В моих мемуарах я хотела засвидетельствовать это.
Я вступила в ряды Французской коммунистической партии в 1956 году во время венгерских событий, когда другие покидали ФКП. Тогда я увидела фотографию коммунистов, повешенных контрреволюционерами на крюках для мясных туш. Истинный коммунист не тот, кто выбирает путь к победе, а тот, кто остаётся верен своей присяге посреди ночи и перед лицом поражения. Коммунист не терпит несправедливости, и поэтому он сильнее её.
Наконец, я интеллектуал, академик, и история имеет важное значение для меня, это моя страсть. Ничто не впечатляет меня так, как отпечатки ладоней на стенах доисторических пещер, я хочу приложить свою ладонь к ним. Всё, что для меня важно, имеет смысл только в общении с другими людьми. С моей коллегой Марианной Данлоп мы создали сайт «Истуар э сосьетэ» («История и общество»), который завоевал широкую аудиторию. Мы отстаиваем истину перед лицом современного торгашества, боремся с реабилитацией нацизма и с попытками замалчивания роли коммунистов. Мои мемуары — ответ на эти вызовы времени, это — ода коммунистам, порой не без юмора. Мы живём в центре борьбы.
— Ваша политическая деятельность привела вас в Центральный Комитет Французской коммунистической партии. Каков ваш анализ исторической роли этой партии и её нынешнего состояния?
— Французская коммунистическая партия является ключевым игроком в новейшей истории своей страны. Она возникла на фоне гнева, вызванного мучениями, перенесёнными в годы Первой мировой войны, и предательством социал-демократического Интернационала, проголосовавшего за войну. Она является фактором политики мира, в которой нуждаются народы.
Французская коммунистическая партия знала, как бороться, когда того требовали времена. Во главе со своим великим лидером Морисом Торезом эта партия была авангардом рабочего класса и вела борьбу против эксплуатации.
В то же время перед лицом предательства капиталистов, их стремления к расколу общества ФКП отстаивала единство этой великолепной страны — Франции, отстаивала суверенитет французского народа, при этом открывая Францию миру без шовинизма, без ксенофобии. Эту открытость партия практиковала в своей солидарности с СССР, с коммунистическим движением, и прежде всего в антиколониальной борьбе… Моя политическая деятельность началась во время войны в Алжире: для меня было новостью, насколько опасной может быть для коммунистов их чёткая политическая позиция как во Франции, так и во франкистской Испании.
К сожалению, эту великую партию, уважаемую всеми, постигла та же участь, что и другие партии, заигравшиеся в еврокоммунизм. Она отрезала себя от рабочего класса. Сегодня не более 2% французских рабочих голосуют за ФКП. Её организация была уничтожена бывшим Национальным секретарём Робером Ю и двумя последовавшими за ним лидерами, в результате чего партия встала на путь социал-демократии. В своих мемуарах я рассказываю, как в восьмидесятые годы я наблюдала сопоставимые процессы самоуничтожения коммунистических партий в Венгрии, в Италии по повторяющемуся спланированному сценарию. Но тогда я с трудом понимала всю глубину причинно-следственных связей этого явления. Помню то ощущение шторма, при котором отсутствует видимость хотя бы на метр, когда я оказалась на Мальте на саммите Буша — Горбачёва.
Я анализирую всё это и, в частности, роль Франсуа Миттерана, который был правым политиком, приверженцем атлантизма и неолиберализма, глубоко коррумпированной и развращённой личностью, запятнавшей свои руки в годы алжирской войны кровью коммунистов. Как такой человек мог говорить о «левом повороте»? Он уничтожил нас, но в первую очередь он дискредитировал Социалистическую партию и дал подняться крайне правым.
Я пыталась понять причины, почему коммунисты пошли на союз с этим человеком, не имея иллюзий по поводу его характера. И я объясню почему. Я не хочу сводить счёты: везде есть люди, которые продают родину, предатели, которые занимаются ликвидацией европейских коммунистических партий, поэтому случаются и контрреволюции, которые, начиная с военного переворота в Чили в 1973 году, сотрясают планету. Повсюду сеются сомнение, неуверенность.
Парадокс заключается в том, что гонители рабочего движения и народов представляют себя защитниками демократии и прав человека. Еврокоммунизм способствовал этому развитию, дал ему поддержку слева. Центром является Европа, но и другие части света прошли тот же путь. Всё это преподносится как продолжение политики «десталинизации», начало которой положил Хрущёв.
Но вернёмся к ФКП: я против отождествления Жоржа Марше с двумя другими лидерами еврокоммунизма — Энрико Берлингуэром и Сантьяго Каррильо, потому что тот же Торез отличался от Тольятти. Марше с середины 1980-х годов отказывался дрейфовать вправо и организовал сопротивление партии против реформизма. Было сделано всё, чтобы дестабилизировать ФКП как внешне, так и внутренне. Те, кто раскачал лодку, состояли не в Политбюро Марше, это были леваки.
Я ставлю себе первый вопрос перед лицом того, что повсюду я была свидетелем этого контрнаступления. Я убеждена, что без партии ленинского типа не было ни одной успешной революции. Без такой партии невозможно завоевать и удержать власть.
Но почему же так выходит, что во главе коммунистических партий оказываются вдруг люди, не являющиеся коммунистами, и почему от них так трудно избавиться? Должны ли мы приписать этот промах структуре партий ленинского типа, чрезмерной дисциплине их членов, да или нет?
Нет, потому что то, что я наблюдала, было спланировано извне, чтобы уничтожить эти партии, изгнать их честных лидеров и революционеров, заменить их коллаборационистами и беспринципными бюрократами. Эти партии отрезали от их классового базиса для того, чтобы полностью дезорганизовать. Наши враги поставили себе целью положить конец интернационализму, подменить его «гуманизмом» и «общечеловеческими ценностями». Так было и в СССР, где сердцевина Советского государства была разрушена. Всё это совершалось под видом демократизации, которая на самом деле лишила людей реальных рычагов вмешательства, утвердив буржуазную демократию.
Наблюдая положение ФКП сегодня, мы должны понимать, что то, что произошло на 38-м съезде в 2018 году, доказывает силу приверженности членов ФКП коммунистическим идеалам. Со времён Мориса Тореза и укрепления им единства партии против оппортунистов и леваков мы ни разу не видели, чтобы секретарь партии и его команда были отправлены в отставку на съезде партии. Тем не менее в 2018 году именно это и произошло: коммунисты, которые не хотели видеть свою партию уничтоженной, составили свой манифест, в работе над которым я участвовала вместе с теми, кто вёл эту борьбу. Новое руководство было избрано членами партии, которые хотят, чтобы ФКП существовала.
Французское общество восстало, оно ведёт социальную борьбу против политики правительств как правых, так и левых, но этой борьбе не хватало политической перспективы. Растёт процент избирателей, не принимающих участия в выборах, а разочарованные избиратели голосуют подчас за крайне правых. Перед лицом этого возросло осознание необходимости укрепления коммунистической партии. К этому мы и пришли, дверца приоткрылась: появились новый секретарь и новая команда.
Однако 30 лет ликвидаторской политики не прошли даром, и пока ещё не всё отыграно. Старое руководство не только не разоружилось. Многие из них до сих пор занимают ключевые позиции: в их руках газета «Юманите», международный отдел и подготовка партийных кадров. Наша борьба ведётся за то, чтобы восстановить единство партии, вернуть ей политическую автономию в этом ослабленном государстве. Но мы знаем, что есть воля и есть путь; мы должны помочь этому обновлению, и я поддерживаю начинания Фабьена Русселя и его команды, зная, что ещё придётся преодолеть много препятствий. Другого пути нет, и возвращение ФКП на международную арену является частью нашего возрождения.
— Ваш международный опыт позволил вам познакомиться с Кубой, Китаем и Советским Союзом. В каком обществе, по вашему мнению, социализм был построен самым успешным образом? Каковы преимущества каждой из этих моделей?
— Я задалась бы этим вопросом исходя из задач, которые стоят перед коммунистами повсюду. Мы должны подвести итоги того, что ослабляет или усиливает нашу коммунистическую политику. Готовой модели как таковой нет, но есть примеры и опыт.
Я думаю, что для лучшего понимания стоит рассмотреть историю коммунистического движения в рамках более длительного отрезка времени. Когда я рассуждаю о более длительном периоде времени, то я имею в виду переход от одного способа производства к другому, от одной формации к другой. Не вдаваясь слишком глубоко в историю, нельзя забывать о том, что падение Римской империи длилось тысячу лет и завершилось открытием Америки; схватка буржуазии с феодализмом длилась 600 лет, пока не была завершена победой Великой французской революции.
Путь к коммунизму и утверждение власти рабочего класса были несомненно сознательно ускорены в разы благодаря марксизму-ленинизму и невероятному опыту модернизации в СССР. Был ликвидирован длившийся тысячи лет период частной собственности, когда она защищалась и переходила в результате потрясений от одного правящего класса к другому. Большевистская революция за 70 лет превратила отсталое общество в современное.
Но эта трансформация была не только внутренней — она перевернула мир. Международные отношения трансформировались, утвердился кантовский идеал мира, основанного на уважении к суверенитетам, с момента возникновения наций и конституций сформировался общественный договор. Действие этой ударной волны продолжается.
В качестве члена ЦК ФКП я часто бывала в СССР, объездила Среднюю Азию, Белоруссию… Несколько лет назад мы с моей коллегой Марианной Данлоп исколесили дороги бывшего СССР, побывали в Крыму, Одессе, Молдавии, Москве, Санкт-Петербурге, Казани. У всех встречавшихся на моём пути людей я как социолог наблюдала чувство принадлежности к Советскому Союзу. Мы говорили с ними о ностальгии, которая выходит за рамки этого понятия, это, скорее, осознание цивилизации.
Перед лицом империалистической агрессии, которая продолжается, есть советское, а есть иное. Но то, что патриотично, — советское, даже если те, кто заявляет, что они не коммунисты, это отрицают.
Иногда товарищи из КПРФ задаются вопросом: что такое быть русским? Русский народ был выкован революцией и является по своему характеру советским: быть русским патриотом — значит быть советским. Но быть полностью советским — это значит быть социалистом, желать исхода олигархии, готовой продать страну и принести народ в жертву. Первым, кто выдвинул идею об этой общности как о цивилизации, был Сталин, рассуждая о театре и кино, которые он очень любил.
Какое отношение это имеет к коммунистической партии? Не все граждане могут быть революционерами, не все готовы посвятить свою жизнь этой миссии. Роль коммунистической партии состоит в том, чтобы найти революционеров и обучить их таким образом, чтобы они могли убедить тех, кто не готов стать революционером. Именно в этом смысле коммунисты создают другую демократию, они должны вместе с другими организациями раскрыть общий интерес нации и класса. В зависимости от задач, которые должны быть решены, выбор приоритетов может быть разный, но всегда должны сочетаться материальный интерес и уважение человеческого достоинства.
Есть моменты революционного подъёма, но бывают и временные отрезки стабилизации того, что было достигнуто, цивилизационного развития. Все коммунистические партии, которые преуспели в своей революции, являются ленинскими, и советская революция в целом помогла им. При этом они должны учитывать свои национальные особенности. Если Куба на минуту забудет, что у неё на границе злейший враг, то острову Свободы наступит конец. Если Китай забудет, что ему нужно кормить 1,4 миллиарда китайцев, то власть коммунистов долго не продержится. Но каждая из этих партий должна придавать своей борьбе международный характер, наполняя её гуманизмом и надеждой. Это проект общества наподобие того, каким был СССР.
Куба стремится к сохранению суверенитета во имя человечества, её Коммунистическая партия является гарантом этого проекта. Куба очаровательна тем, что каждый вызов империализма, пытающийся заставить остров отказаться от социализма, подталкивает кубинцев к революционной изобретательности. Куба — это торжество моральных ценностей и творческая импровизация.
Китай — это поиск пути выхода из многовекового унижения древнейшей цивилизации мира, расчленённой империи, которая была вынуждена производить опиум… Партия, вытащившая Китай из этой нищеты и отсталости, переходит сегодня от революционного импульса к импульсу цивилизационному, от наступательной к манёвренной войне. В Китае речь идёт о том, чтобы заковать капитализм в клетку, лишив капиталистов политической власти подобно тому, как капитал никогда не давал малейшей политической власти ни немецкому рабочему классу, который должен был совершить революцию, ни рабочему классу Соединённых Штатов. Перед лицом империалистической угрозы Китай готовится к долгому маршу и создаёт Новый шёлковый путь.
Куба и Китай существуют только потому, что большевистская революция совершила невозможное.
Я восхищаюсь революционным опытом этих стран, и мы, французы, вместо того, чтобы давать уроки, чем мы подчас грешим, должны многому научиться и проявить с ними солидарность в их борьбе. Не только там, где партии находятся у власти, а повсюду. В своей жизни я немало путешествовала в рамках работы социологом, а также по линии ФКП и встречалась с представителями партий в самых разных странах… Я встречалась с коммунистами Бенина, Алжира, Мексики, Латинской Америки, стран Карибского бассейна, Судана, с товарищами из Иранской народной партии «Туде», иракцами. На примере крестьянского движения в Индии мы видим, что коммунисты вновь восстают из пепла, как птица Феникс, восстают наперекор несправедливости. Коммунизм жив: крот истории поднимается из своего подземного царства.
— ФКП известна как партия интеллигенции. Какова роль деятелей культуры в истории партии?
— Роль деятелей культуры заключается в первую очередь в создании новой цивилизации… Я была близка с Арагоном в последние годы его жизни. Он проделал большую работу, чтобы объединить вокруг партии деятелей культуры и интеллигенцию. Интеллектуальный авангард пришёл на помощь политическому, чтобы совместно построить новую цивилизацию, где интеллигенция и художники перестанут быть слугами сильных мира сего и будут полноправными архитекторами нового мира.
Во Франции — это наследие просвещённого абсолютизма и энциклопедистов, Сен-Симона, утопического социализма и революционной науки, уроки из «дела Дрейфуса». Коммунистам из партии Мориса Тореза удалось убедить учёных и деятелей культуры в том, что партийность является продолжением развития их деятельности. Соотношение производительных сил и этики лежит в основе прогресса, это нам хорошо знакомо на примере советского опыта…
Лично я также по-прежнему привержена коммунизму, идее построения общества, которое обесценивает капитал. Необходимо придерживаться коммунистической идеи, чтобы ответить на этот вызов времени, находиться на передовой, отдавая лучшее для нашей общей цели. Это нелегко, потому что капитал способствует систематической конкуренции между интеллектуалами, художниками, он индивидуализирует их.
— Какова перспектива коммунизма во Франции и Европе? Находятся ли коммунисты этих стран в процессе объединения?
— К сожалению, Европа находится под диктатурой ЕС. Эта организация является не свободной Европой, а вассалом Соединённых Штатов, бюрократической карикатурой. Достаточно взглянуть на политику Макрона, на его подчинение капиталу и на то, как он предлагает свои услуги команде Байдена в разжигании новой войны на Ближнем Востоке. Это разжигание войны под прикрытием фигового листка прав человека. Оно влечёт за собой разграбление стран, что является способом разрешения кризиса американского общества путём военных кампаний, чтобы заставить людей забыть о кризисе, который последовал за пандемией, при том что его корни гораздо глубже.
Мы являемся свидетелями краха социал-демократии, проект которой в этом европейском контексте слился воедино с политикой правых, а крайне правые силы растут как на дрожжах. Поэтому лучше всего позиционировали себя те партии, которые, подобно коммунистическим партиям Греции и Португалии, дистанцировались от европейского проекта и присоединившихся к нему еврокоммунистов.
С тех пор, как Фабьен Руссель стал у руля ФКП, произошли некоторые сдвиги, возобновились контакты с нашими португальскими товарищами, но мы должны идти дальше. Лично я считаю, что мы должны проявить смелость и заявить о Евразийском континенте, если хотим вести антиимпериалистическую борьбу. Но сейчас время ставить вопросы. А формулировать вопросы и задачи важно в той же степени, что и давать практические ответы.
— Какой коммунистической партии в Европе вы симпатизируете сегодня больше всего?
— Мне хотелось бы, чтобы ФКП имела более тесные контакты с Коммунистической партией Греции и Португальской компартией, ставя конкретные задачи по сотрудничеству. Нельзя просто проводить встречи, которые ни к чему не приводят. Необходимо сотрудничать не только с партиями в пределах Европы, как это делала команда Пьера Лорана (бывшего Национального секретаря партии, отправленного в отставку 38-м съездом партии).
— Откуда коммунистические партии могут черпать силы сегодня?
— Учитывая опыт 38-го съезда партии, я настаиваю на контексте борьбы как в Европе, так и в мировом масштабе. Давление со стороны капитала огромно, целое поколение живёт менее благополучно, чем их родители, уровень детской смертности растёт, средняя продолжительность жизни снижается.
Проблемным становится сам вопрос выживания человеческого рода, и нет другой силы, способной дать прогрессивный политический ответ, кроме коммунистов. Нет другого движения, способного заменить эту партию… Движения «Вперёд, республика!» Макрона или «Непокорённая Франция» Меланшона являются ложной демократией, где небольшая группа людей подменяет народовластие, которое они призывают возродить.
Но коммунистические партии как таковые должны трансформироваться и в практической, и в теоретической работе. Наша сила должна укрепляться убеждённостью, знанием, организацией и сплочённостью, демократией действия, чтобы вновь закрепиться в массах и предложить конкретные решения. Интернационализм помогает нам видеть глобальный масштаб проблем и обмениваться опытом. Надо порвать с насаждёнными капиталом потёмкинскими деревнями, в которых капиталистические западные державы с помощью своих СМИ довлеют над мнением международного сообщества.
— Как, на ваш взгляд, должны относиться французские коммунисты к России и Китаю? Можно ли объяснить недостаточное понимание процессов в этих странах отсутствием знаний и западной пропагандой?
— Мы подвергаемся идеологической обработке. Западные капиталисты боятся заикаться о состоянии собственных стран, поэтому они говорят неустанно о том, как плохо у других, они вдалбливают людям, что любая революция приводит к диктатуре. Они на уровне ЕС пытаются официально отождествить советский коммунизм с нацизмом, Сталина с Гитлером. Всё это делается для того, чтобы обелить фашистов, необходимых капиталу для контроля над рабочими массами.
Но капиталисты не забывают и о своих агентах слева — от троцкистов до социал-демократов. Во Франции после того, как Жорж Марше пошёл на сделку с социал-демократами, руководство коммунистической партии позволило просочиться этой антикоммунистической пропаганде в ряды партии. В итоге насаждаются невежественные представления о развитии социалистических и других прогрессивных стран: они подменили собой партийное образование.
С этой точки зрения западная пропаганда доходит до уровня пропаганды Геббельса, это всё бездоказательная ложь. Поэтому заявления Фабьена Русселя о России и Китае в «Правде» и в интервью ТАСС стали неожиданностью и сделали его популярным. В нашей партии мы боремся с дезинформацией. Сайт, который я создала с Марианной Данлоп, знакомит наших товарищей по партии с новостями из России, Китая и с Кубы. Есть близкие нам издательства: «Дельга» выпустило мои мемуары, там публикуются интересные работы в правильном направлении. Но мы должны вместе идти дальше, определять цели контрнаступления, усиливать подготовку кадров и молодёжные обмены.
— В этом году мы отмечали 150-летие Парижской Коммуны. Какую роль сыграло это событие в жизни международного рабочего движения?
— Парижская Коммуна положила начало утверждению власти пролетариата. Маркс, анализируя классовую борьбу во Франции, показывает, как во Франции Кант становится Робеспьером, хотя переход к действию порой теоретически запутан и сложен. В то же время немцы на практике отчаиваются, а сам Маркс колеблется в своём отношении к Франции между восхищением французской революционностью и раздражением, вызванным нашей теоретической близорукостью, нашей неспособностью диалектически мыслить…
Парижская Коммуна освободила от иллюзии о необходимости воспроизводства французской буржуазной революции, на сцену истории вышел новый герой — пролетариат. Коммуна защитила нашу страну от предательства буржуазии, открыла новые пути в области образования, в юриспруденции, которые конкретизировала позже большевистская революция… Учитывая короткую историю Парижской Коммуны, её опыт учит нас тому, что нам нужна не просто автономизация рабочего класса, а диктатура пролетариата перед лицом диктатуры буржуазии.
В современной Франции существует тенденция клеймить любую революцию как бесполезное мероприятие, ведущее к «резне, якобинской диктатуре, гильотине и ГУЛАГу». Такая интерпретация истории началась в эпоху Миттерана, когда возникла необходимость разжечь контрпожар, чтобы заблокировать коммунистам доступ во властные структуры, лишить их возможности действовать.
Таким образом капитал и его идеологи насаждают социал-демократию, как в настоящее время мы наблюдаем это в Португалии… Они игнорируют противоречивое прошлое социалистических партий, самого Миттерана, его связи с режимом Виши, его антикоммунизм, его роль в колониальных войнах и репрессиях, его приверженность атлантизму и т.д., делая вид, что социал-демократия всегда защищала свободу перед лицом возможной диктатуры коммунистов.
Еврокоммунизм следовал этой интерпретации, приписывая СССР тоталитарный характер, чуждый европейским устремлениям. Это продолжается и сегодня, когда происходит идеологический захват французского революционного прошлого и переписывание истории.
— Как Парижская Коммуна изменила Францию?
— Коммуна была низвергнута, а революционное движение рассеяно, несмотря на последовавшее за этим появление гедизма, первого марксистского течения. Но существует преемственность революций, и если годы после разгрома Коммуны не изменили классовое сознание французского народа (которое, несмотря на репрессии, росло из-за недоверия французского пролетариата к политике в традициях анархо-синдикализма), то на международном уровне Коммуна имела широчайший резонанс во многом благодаря анализу работ Маркса и Ленина.
— Одним из столпов рабочего и социалистического движения во Франции исторически является анархо-синдикализм. Каковы сильные и слабые стороны этой традиции?
— Сильные стороны — воинственность, недоверие к работодателям и буржуазным организациям, а слабость — в отказе от политики, от борьбы за власть. Анархо-синдикализм ограничивается всеобщей забастовкой, в то время как марксисты заботятся об укреплении партии, способной взять государственную власть. Сила Тореза в том, что он построил партию, которая объединила эти течения, но после его ухода раскол возобновился.
Даже сегодня создание партийных ячеек на предприятиях всё ещё является спорным вопросом. До тех пор, пока в партии не будет политической ясности, не будет понимания того, зачем рабочему классу нужна эта партия. Пока ФКП не перестроит свою стратегию, не перейдёт к ясности действий, многие рабочие будут считать, что им достаточно иметь только профсоюз, а партию можно поддержать лишь в ходе предвыборной кампании.
— Что значит для вас быть французским коммунистом?
— Быть коммунистом — значит наполнить жизнь смыслом. Я более чем когда-либо убеждена в необходимости быть коммунистом не только в связи с чрезвычайной ситуацией в мире, опасностью империализма и кризиса, но и ради самих людей, чтобы помочь им вырваться из социального вакуума, в котором они… самоуничтожаются.
Коммунистическим партиям ещё предстоит восстановить международную солидарность, обмен, координацию конкретных действий. Они понесли ущерб — и партии, и общество в целом. Когда я говорю о плачевном состоянии партии, то я знаю, что французское общество в целом находится ещё в более худшем состоянии…
ФКП преобразится. Быть французским коммунистом, независимо от того, являюсь ли я членом ФКП или нет, — это повод вспомнить, что заставило ту молодую женщину выбрать именно этот путь и почему та пожилая дама, которая с вами разговаривает, не жалеет о прожитом: у неё был шанс участвовать в лучшем из того, что есть у человечества.
Как и наш великий Дидро, бывший атеистом, я повторяю: когда ты завершишь свою жизнь, ты заснёшь усталым, как после честно проделанной работы… Но ещё не время закрывать глаза. Мы должны привнести то, что знаем, передать факел, сказать то, что, по нашему мнению, должно быть сказано. Мы должны работать на то, чтобы пролетарии всех стран наконец соединились. Мы должны заниматься этим повсеместно и ежечасно — наше интервью является крупицей в этой работе, но я надеюсь, что и оно поможет.
Быть француженкой? Робеспьер верно сказал о нас: «причины нашего существования важнее нашего существования». Приветствуя русских товарищей и благодаря их за то, что они дали миру, мы ценим великое русское терпение. Наше доверие к вам основывается не только на том, что вы принесли человечеству за 70 лет существования СССР, но и на том, как вы отказываетесь подчиняться контрреволюции. Я помню встречу с товарищем Зюгановым в Индии на съезде Коммунистической партии страны в 1994 году, когда я представляла ФКП и была там вместе с Ж. Риске, который представлял Компартию Кубы. Риске, как и я, глубоко симпатизировал Советскому Союзу, и мы были очень впечатлены убеждённостью Г.А. Зюганова. Это нам помогло.
Даниэль Блейтрак
Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.