ЦИПКР. Блокировка звонков через мессенджеры: политическая и общественная реакция

Центр исследований политической культуры России продолжает мониторинг политических процессов в возможный канун традиционных для российской политической системы «августовских катаклизмов»  и «черных лебедей» .

На основе анализа предоставленных экспертных оценок можно выделить следующие ключевые инсайды и вероятные договоренности, не озвученные официально:

Настоящий аналитический обзор экспертных мнений посвящен общественно политической реакции на решение Роскомнадзора, который объявил о частичном ограничении звонков в Telegram и WhatsApp «для противодействия преступникам». Переписка и другие функции остаются, по версии ведомства, без изменений. Ограничения могут быть сняты при «выполнении требований закона».

• Введение. Официальная позиция и контекст блокировки

Итак, общественное мнение в Российской Федерации накануне знакового геополитичсекого саммита Путин - Трамп на Аляске оказалось возбуждено решением Роскомнадзора о блокировки звонков через популярные мессенджеры.

Роскомнадзор и Минцифры РФ

• Обоснование: Блокировка звонков в Telegram и WhatsApp представлена как мера борьбы с мошенниками и террористами. По данным ведомств, эти мессенджеры стали «основными голосовыми сервисами для обмана, вовлечения в диверсии и терроризм» и игнорируют требования российского законодательства.
• Условия восстановления: Доступ к звонкам возобновится только при выполнении требований о «приземлении» (открытие офисов в РФ, доступ ФСБ к данным) .
• Техническая реализация: Блокировка организована через систему ТСПУ (глубокая фильтрация трафика), вызывая «бульканье», шипение и обрывы звонков.

Ключевая статистика:

• WhatsApp и Telegram — лидеры по охвату: 96,2 млн и 89,8 млн пользователей ежемесячно.
• По данным ЦБ за 2024 г. (https://cbr.ru):
  • 45% мошенничеств совершается через обычные звонки и SMS;
  • Через мессенджеры — лишь 15,7%.

Как видим, вроде бы техническая и гуманитарная проблема масштабирована на интересы почти 100 млн. человек пользователей. Это очевидно предполагает политическое измерение и последствия.

1. Политическая реакция и позиции парламентских партий

«Единая Россия» (поддержка блокировки)

• Антон Немкин: «WhatsApp и Telegram — пособники преступников. Тысячи взломанных аккаунтов, фишинг, кража данных — их «вклад» в безопасность россиян».
• Антон Горелкин: «Единственный путь к разблокировке — приземление в России. Для Meta это невозможно из-за экстремистского статуса».
• Сергей Боярский: «Эти платформы пассивно помогают украинским колл-центрам обкрадывать россиян».
• Олег Матвейчев: Поддерживает официальную позицию, рекомендует переход на отечественный мессенджер Max. Предостерегает от использования Google Meet из соображений безопасности.

КПРФ (критика)

• Геннадий Зюганов
  • Критика тренда на «госмессенджер» и протекционизм. Лидер партии публично критиковал продвижение в гос-мессенджере MAX интересов власти  и «преференции в пользу ЕР», требуя «навести порядок» — контекст к нынешним ограничениям и спору о «цифровом суверенитете». Но по запрету звонков еще не высказывался.
• Юрий Афонин:
  • «Запретить звонки через мессенджеры — значит отобрать у граждан сотни миллиардов рублей и переложить их в карманы капиталистов… Это значит отбросить развитие связи на целое поколение назад».
  • «Запрет — это грабёж граждан в пользу операторов связи. Люди платят за интернет, но лишаются бесплатных звонков!»
  • «Данные ЦБ доказывают: основная угроза — обычные звонки (45%), а не мессенджеры (15,7%). Блокировка необоснованна».

СРЗП и «Новые люди» (критика)

• СРЗП (Сергей Миронов):
  • «Лоббисты «большой четвёрки» хотят вернуть нас в прошлый век. Вместо запретов надо учить людей распознавать мошенников в прайм-тайм!».
  • Мы запретим, а вы живите, как хотите… Сегодня речь о возвращении к голосовой связи. Завтра заговорят о возвращении внутреннего роуминга»
• «Новые люди» (Антон Ткачев):

• «Блокировка вызовет волну VPN. Это ударит по людям, но не по мошенникам».

ЛДПР (публичной чёткой позиции по звонкам пока нет):

В ленте — инициативы о цензуре мата в сети (А. Свинцов), но по блокировке голосовых вызовов на момент подготовки справки профильных заявлений не зафиксировано.

Вывод: Как видим, КПРФ занимает наиболее критичную позицию. Геннадий Зюганов критикует лоббизм интересов власти в МАХ, Юрий Афонин критикует решение как «плохо обоснованное», указывая на противоречие с данными ЦБ о том, что только шестая часть мошеннических атак велась через мессенджеры, а почти половина - через телефонные звонки и SMS и оценивает запрет как лоббирование интересов сотовых операторов и “откровенный грабеж” граждан. Главный политический вывод КПРФ: сотни миллиардов рублей будут переложены «из карманов граждан в карманы капиталистов».

Критическую позицию заняла другая левая партия СРЗП (Сергей Миронов). Он критикует подход «мы запретим, а вы живите, как хотите». Предлагает альтернативные методы борьбы с мошенниками через просветительские программы в прайм-тайм. Подозревает, что главный мотив - прибыли операторов, а не безопасность граждан.

“Единая Россия” (представлена пулом депутатов второго уровня, не лидерами партии).  Поддерживает официальную позицию, рекомендует переход на отечественный мессенджер Max. Предостерегает от использования Google Meet из соображений безопасности.

ЛДПР пока молчит.

В итоге большинство представителей парламентских партий, за исключением представителей «Единой России», критикуют инициативу, указывая на её неэффективность и лоббирование интересов операторов связи.

2. Позиция лидеров общественного мнения и экспертов

Среди лидеров общественного мнения и экспертов, в том числе, патриотического пула, доминирует резко критическое отношение к инициативе Роскомнадзора.

Критики блокировки

• Военкор Живов:

«Блокировка — вредительство, срывающее военные и гражданские коммуникации. Использование «благих предлогов» — издевательство над интеллектом. Требую проверки конституционности решения!».

• Публицист, ведущий телеканала «Красная линия» Никита Попов:

«Разрушение связи между близкими — цена «безопасности». Для пожилых людей видеозвонки были окном в мир, а не технологической роскошью».

Публицист и ведущий программы “Хук слева” считает, что за официальной риторикой о борьбе с мошенниками скрывается лоббирование интересов операторов связи, стремящихся вернуть трафик в традиционную телефонию.

• Экономист Эльдар Муртазин:

«Бизнес теряет бесплатный канал международной связи. Max не работает за рубежом — это удар по экономике».

• Ярослав Нилов, председатель комитета по труду (внефракционный депутат)

Назвал идею запрета странной и предложил запретить операторам связи выдвигать подобные инициативы. Он считает, что такие меры не решают проблему мошенничества, а лишь создают неудобства для граждан.

• Ксения Собчак, телеведущая и публицистка:

Назвала объяснение блокировки звонков абсурдным, ссылаясь на данные ЦБ, где лишь 15,7% мошенничеств совершаются через мессенджеры против 45% через обычные звонки и SMS. Она иронично предложила вернуть телефонные будки, подчеркивая нелогичность инициативы.

• Экспертные Telegram-каналы:

Канал “Образ будущего” интерпретирует запрет как часть стратегии продвижения национального мессенджера MAX, называя это “грубым продавливанием” и принуждением граждан, что вызывает отторжение и недоверие к отечественным продуктам.

Канал “Vaaasha_Masha” эмоционально критикует инициативу, подчеркивая её негативное воздействие на пожилых людей, для которых видеозвонки в мессенджерах стали важным способом общения с семьёй. Автор называет запрет “ублюдочным” и акцентирует внимание на сложности переучивания пожилых на новые платформы.

• Комментарий платформ/медиа

WhatsApp раскритиковал вмешательство в защищённую связь; Telegram заявляет о борьбе с вредоносным контентом (удаляются «миллионы сообщений» в сутки). 

Сторонники блокировки и нейтральные мнения

• Дмитрий Мариничев (интернет-омбудсмен):

«Ограничение звонков, вероятно, будет всеобщим; на практике звонки просто перестанут нормально работать». 

• Эксперт Анастасия Кашеварова:

«После ограничений резко упала активность вражеских колл-центров. Блокировка — часть «киберщита» от иностранных угроз».

• IT-эксперт Илья Костунов:

«Мессенджеры дают мошенникам анонимность. Звонки психологически убедительнее текста — потому их и используют террористы» .

3. Конституционные и социальные последствия

Эксперты и политические партии активно анализируют последствия решения о блокировке и указывают на конституционные и социальные риски

• Требование проверки конституционности: Военкор Живов и юристы указывают, что блокировка нарушает ст. 23 Конституции РФ (право на тайну связи) и ст. 44 (свобода коммуникации).
• Социальный эффект:
  • Пожилые пользователи: Перевод на смартфоны занял годы, а альтернативы (Max, VK Звонки) требуют нового обучения.
  • Семейные связи: Видеозвонки давали «эффект присутствия» для семей в разных городах. Телефонная связь не компенсирует эту потерю.

4. Экономические мотивы и альтернативы

Интересы операторов связи:

• Forbes: Операторы («большая четверка») лоббировали блокировку для возврата трафика в платные сети. Голосовая связь у операторов выросла на 10-25% после ограничений.

Сравнение альтернативных платформ:

6. Ключевые противоречия при принятии решений о блокировке

1. Безопасность vs Реальность:
   • Аргумент РКН о «террористической угрозе» противоречит данным ЦБ: мессенджеры — канал для 15,7% мошенничеств, а не основной.
   • Система «Антифрод» блокирует 90% мошеннических звонков в традиционных сетях, но не работает в мессенджерах .
2. Экономика vs Социальные права:
   • Операторы получают +20% трафика, но бизнес теряет бесплатную международную связь.
   • Для граждан звонки через мессенджеры экономили сотни миллиардов рублей ежегодно (Афонин).
3. Технологический суверенитет vs Права человека:
   • Продвижение Max сопровождается принуждением, а не конкуренцией. Рост скачиваний на 25% после блокировки — результат административного давления.
   • Блокировка игнорирует конституционные гарантии приватности и права на общение с близкими.

7. Политический контекст принятия решений о блокировке:

Решение принимается в условиях:

- Роста коммунальных тарифов

- Общего удорожания жизни

- Накануне важных международных переговоров

- Преобладание негативной реакции в общественных настроениях связаны с:

• • - Ощущением ограничения прав и свобод
  • - Недоверием к мотивам властей
  • - Практическими неудобствами в повседневной жизни

Эффективность и обход ограничений:

Депутаты и эксперты сходятся во мнении, что запрет легко обходится через VPN, что делает его неэффективным для борьбы с мошенниками. Это подтверждается опытом других стран, таких как ОАЭ, где аналогичные ограничения не достигли цели.

Мошенники, вероятно, перейдут на другие VoIP-платформы, что лишь усложнит борьбу с кибер-преступностью, не решая проблему системно.

• выводы:

Инициатива по запрету звонков в мессенджерах вызвала преимущественно негативную реакцию как среди парламентских партий, так и среди лидеров общественного мнения.

Политический раскол не по «классике власть/оппозиция», а по функциональному признаку. ЕР и профильные ведомства — за «точечную» меру. «Филиал партии власти» ЛДПР - просто молчит. Малые партии: «Новые люди» и СРЗП — против блокировки как экономически и социально вредной. Позиция КПРФ комплексная. Она критична как к принудительному тренду «MAX/госмессенджера» и преференциям для политсил, представляющих партию власти, при его использовании. И резко критична по блокировке звонков с мессенджеров на основе классовых, социальных, политических и экономических аргументов.

Основные аргументы против: неэффективность в борьбе с мошенничеством, социальный ущерб (особенно для пожилых), лоббирование интересов операторов и принудительное продвижение мессенджера MAX.

Позитивные голоса единичны и не формируют общей позиции. Общественное мнение, выраженное в соцмедиа, подчёркивает эмоциональный и практический ущерб, а также недоверие к властям из-за непрозрачности принятия решения (об этом свидетельствуют данные большинства опросов в Telegram). Запрет воспринимается как шаг назад в развитии технологий и ограничение прав граждан, что усиливает социальное напряжение.

Блокировка звонков в мессенджерах — политически мотивированная мера, где интересы операторов и цифровой изоляции преобладают над социальными потребностями и данными статистики.

Интересы безопасности в данном случае обеспечиваются за счет разрушения связей между людьми.

И здесь баланс позитива и негатива, равно как и социально-электоральные последствия, при принятии государственного решения о блокировке звонков пока не очевиден.

Подготовили:

С.П. Обухов, И.М. Куприянова, А.М. Михальчук, А.М. Богачев, 

Отв. за выпуск: С.П. Обухов, доктор политических наук

Центр исследований политической культуры России

Отдел ЦК КПРФ по проведению избирательных кампаний