Сергей Обухов: Нынешний режим – это «самодержавие, обшитое парламентскими досками»

В дискуссии участвовали экс-депутат Госдумы, юрист Борис Надеждин, политолог Сергей Цыпляев и секретарь ЦК КПРФ, доктор политических наук Сергей Обухов.

Публикуем фрагменты выступления в дискуссии С.П.Обухова (видеофрагменты см: https://www.youtube.com/watch?v=t0pa0tBP5Ds )

Ведущий: Летом граждане России проголосовали за поправки к Конституции и, похоже, забыли об этом, рост цен, вторая волна эпидемии куда важнее. Меж тем за дело взялась рабочая группа Кремля, скоро через Думу будут изменены сотни законов. На практике репрессивные органы уже стали использовать поправки для насаждения единомыслия в России. Чем всем гражданам угрожают новые законы, в том числе о Госсовете, Конституционном суде, правительстве, семье и браке и другие инновации? Давайте начнем с самого процесса, почему надо переделывать сотни законов, а то и создавать новые сейчас? Важнее дела нет?

У нас на связи Сергей Обухов, секретарь ЦК КПРФ, в прошлом депутат Государственной Думы и известный политолог. Что вы скажете о ситуации? Компартии, ее фракции предстоит как-то определиться по отношению к пакету этих конституционных законов, который внесен в Думу. Есть определенность, как голосовать, как объяснять свою позицию избирателям? 

Сергей Обухов:  Нам легче всего, мы единственная парламентская партия, которая призвала на так называемом псевдоконституционном референдуме голосовать против президентского самовластия, если угодно, самодержавия. Поэтому решение изначально было по голосованию по поправкам в Конституции, а сейчас пошла реализация этих принципов. Конечно, мы будем смотреть, как, что конкретно внесено в законопроектах. Окончательные решения будут приняты в том числе на заседании фракции. Сегодня то, что я знаю, заключения экспертные все в разной степени отрицательные по тому пакету документов, который представлен президентом. 

Напомню ключевое определение Геннадия Андреевича Зюганова: у нас бонапартистский режим, где у нынешнего президента полномочий больше, чем у египетского фараона, русского царя и советского генсека. То есть этим все и определяется, в том числе и наше отношение к тому, что вынесено было и на конституционный референдум, и тому, что сейчас выносится на обсуждение Государственной Думы. Конечно, есть нюансы, но это нужно смотреть по каждому законопроекту, вдаваться в подробности. В целом, отношение негативное.

Ведущий: Устойчива ли эта система, которая, концентрируется на доверии к одному человеку? Я бы, правда, добавил к этому силовую вертикаль, она тоже, правда, одному человеку подчиняется, но, тем не менее, живет по своим законам и там перемалывает всяких диссидентов, оппозиционеров и правых, и левых.

Сергей Обухов: У нас все-таки режим гибридный, авторитаризм с элементами представительной демократии. Как у Владимира Ленина дана характеристика: «самодержавие, обшитое парламентскими досками». У нас примерно то же: самодержавие, но рюшечками демократическими ушитое, обвитое и так далее. 

Я уверен, что нынешняя система не наследуется, нынешний режим тоже не наследуется. Поэтомувсе делается по принципу «нам бы ночь простоять, да день продержаться». Все эти новации, вся стратегия власти связана с этим «продержаться». Поэтому будет день, они будут придумывать что-то другое. Будет ночь, они в зависимости от ситуации будут думать еще что-то другое. Пока такая конструкция: «вечный» Владимир Владимирович, он же сам себе наследник, он же и преемник. Пока мы живем в этой парадигме и никуда, к сожалению, нам не деться – это печально.

Я разделяю пафос высказываний Бориса Надеждина про важность общественых и государственных институтов, и как политолог, и в том числе как коммунист. Считаю, что да, в обществе должны работать институты. При Советской власти, кроме КПСС, общественно-государственные институты тоже все-таки работали. Кстати, предыдущий коллега-политолог Цыпляев выступая, заметил про всевластие Съезда народных депутатов: мол, пришлось «выкуривать»танками депутатов. Да, танками депутатов пришлось выкуривать после того, как они замахнулись на Чубайса и на его приватизацию, «святое». Поэтому причины неудобства института народовластия для режима понятны. Танки против парламента - это тоже признак «демократизма» режима. У нас была «танковая Конституция», а теперь у нас «супертанковая Конституция».

Все это будет жить, пока будет править Владимир Владимирович. Конечно, многие лета ему, человеческого здравия желаем. Но вот что будет со страной, «что будет с Родиной и с нами»? Мы все понимаем, что нынешний режим не унаследуется. Как только возникнет какой-то сбой в единственном работающем институте, имеется в виду институт президентского самовластия, тут же вся система рассыплется в одно мгновение. Я здесь никаких иллюзий не строю. Печально, это будет очень тяжело для всей страны.

Ведущий: А как вы воспринимаете с марксистских ваших позиций события в Хабаровске? Поводом стала отставка, арест губернатора, но сейчас это движение живет своей интересной жизнью, по-моему, сто дней люди выходят, что-то требуют, лозунги у них меняются. Как ваша партия это все видит?

Сергей Обухов: Если вы видите шествия в Хабаровске, то это «Фургал под красными знаменами». Такая сейчас там ситуация. Первоначально на протест вывели оскорбленные чувства граждан, якобы популярный губернатор, который у них не вяжется с теми обвинениями. С начала на протест подвигло чувство унижения и оскорбления, несправедливости. Ну, а дальше мы имеем весь набор иных требований. Процесс социализируется в плане социальных лозунгов, политизируется, мы видим, это уже по сути дела антипрезидентский протест. 

Да, это не захватывает многосоттысячные массы. Но, согласитесь, две-три тысячи человек сто дней – это для региона очень большой уровень протестных действий. Партия здесь тоже ведет свою протестную деятельность. Я понимаю, что катализатором выступлений стал раскол различных кланов, в том числе и правящих. Никуда от этого не деться. Коммунисты будут так же использовать и межклановые противоречия, поэтому здесь ничего нового нет. Но ключевое для нас - это общедемократические требования, их мы поддерживаем.