Греховный Рембрандт и запретная Венера. Ташкент усердствует в деле "религиозного возрождения"
В Узбекистане существенно ослаблен контроль над религией. Упрощена процедура регистрации соответствующих организаций, в публичных местах можно будет носить хиджаб и другие культовые одеяния. Следуя рекомендациям из-за рубежа, власти рискуют вызвать всплеск экстремистских настроений, тем более что тревожные симптомы этого уже есть.
Как и в других республиках Центральной Азии, разрушение Советского Союза вызвало в Узбекистане «мусульманский ренессанс». Появлялись религиозные организации, одна за другой открывались мечети. Только за первые два года независимости их число выросло в 20 раз! Однако практически сразу этот процесс приобрёл радикальную окраску. Начались массовые выступления с требованием внедрения шариата — исламского права — и установления халифата. В Намангане исламисты даже захватили областную администрацию. Это привело к ужесточению государственной политики, но отпущенные на первых порах вожжи ещё долго давали о себе знать. В 1999 и 2000 годах боевики Исламского движения Узбекистана пытались прорваться из Афганистана в Ферганскую долину, республика пережила серию кровавых терактов.
Жёсткие ограничения стали ослабляться с приходом к власти Шавката Мирзиёева. Многие осуждённые за экстремизм вышли на свободу, была отменена практика составления «чёрных списков». Туда вносили подозреваемых в симпатиях к радикальным течениям, осуществляя за ними усиленное наблюдение. Всего в таких списках находилось по меньшей мере 16 тысяч человек.
Очередной этап либерализации связан с принятием новой редакции закона «О свободе совести и религиозных организациях». В мае — июне его одобрили обе палаты узбекского парламента, а в июле документ был подписан президентом и вступил в силу. При этом отмечалось, что многие нормы прежней редакции устарели, а принятые с учётом общественного мнения поправки содержат «общепризнанные права и свободы в религиозной сфере, гарантированные международными стандартами по правам человека». «Учтены исторические условия формирования межрелигиозных отношений в Узбекистане. Закон позволит сохранить отношения дружбы и толерантности между нациями и народами, проживающими в нашей стране, обеспечить уважение к их религиозным убеждениям и чувствам», — утверждали разработчики.
Во-первых, упрощается регистрация религиозных объединений. Минимальное число учредителей снижено со 100 до 50, а срок рассмотрения документов регистрирующим органом сокращён с трёх месяцев до одного. Прекращение или приостановка деятельности организации возможны только в судебном порядке. Во-вторых, из закона исключена норма, запрещавшая появление в общественных местах в культовых одеяниях, включая хиджабы.
Это не единственные юридические инициативы, касающиеся религии. Из проекта нового Уголовного кодекса исключены статьи об ответственности за «незаконное изготовление, хранение, ввоз или распространение материалов религиозного содержания», «нарушение законодательства о религиозных организациях» и «нарушение порядка преподавания религиозных вероучений». Данные деяния сохранятся лишь в составе административных правонарушений.
В местных СМИ всё чаще появляются материалы, призывающие смягчить позицию по отношению к исламу. «Сегодня мы сильно отстали от мира в вопросах исламоведения и коранистики, это нужно признать, — сетует доктор философских наук, профессор Махмудходжа Нуритдинов. — В исламоведении ценно всё. Не нужно разделять эту науку на нужное и ненужное, полезное, вредное». В соответствии с подобными пожеланиями Мирзиёев подписал постановление, расширяющее компетенцию Центра исламской цивилизации при кабинете министров Узбекистана. При нём создаётся фонд, формируемый за счёт средств госбюджета и пожертвований. Центру поручено создание сети библиотек исламских наук, а также проведение комплексного исследования «наследия священной религии ислам» и пропаганда его роли в развитии цивилизации Центральной Азии.
В целом религиозная тема занимает всё больше места в риторике власти. «Большая трагедия, что власти страны в своё время на смогли донести до людей мысль, что ислам — это свет, — заявляет президент. — Наша священная религия — это религия добра и человечности».
Отдельную статью ситуации с религией в Узбекистане посвятил влиятельный американский журнал «Форин полиси». «По всей стране строятся новые мечети, религиозное возрождение особенно заметно в Ташкенте. Несколько лет назад хиджаб был редкостью в столице, но сейчас многие женщины покрывают волосы. Те, кто покинул Узбекистан во время правления Каримова, удивлены тем, что страна так быстро открывается и разрешаются неофициальные формы ислама», — пишут её авторы. Внимание зарубежных изданий к этому вопросу не случайно. Религиозная политика Ташкента много лет использовалась Вашингтоном для давления на республику. Начиная с 2006 года госдепартамент США ежегодно вносил Узбекистан в список стран, «вызывающих особую озабоченность в связи с нарушением религиозных свобод». Взяв курс на сближение с Западом, новое руководство поставило цель смыть с себя это «клеймо». В 2018 году Ташкент перевели из «чёрного списка» в так называемый особый контрольный список, а недавно исключили и из него. «Смелые реформы законов и практики служат образцом для подражания другим странам», — похвалили республику в госдепе.
Подобное заискивание грозит стране непредсказуемыми последствиями — вплоть до дестабилизации. Сторонники радикальных взглядов восприняли послабления как карт-бланш для открытых действий. Недавно группа верующих во главе с заместителем председателя комитета по делам религии при правительстве Музаффаром Камиловым и сотрудниками Центра исламской цивилизации провела рейд по книжным магазинам столицы. Вердикт «поборников чистоты нравов» оказался суровым. Большинство выставленных на продажу книг они назвали «противоречащими нашей вере». «В каждой из них имеется проблема. В некоторых книгах есть рисунки голых людей. Произведения да Винчи, Рембрандта… Кто-то считает их искусством, однако всё это негативно влияет на сущность нации. Мы, будучи идеологами, должны ограничить такую деятельность», — заявил один из участников рейда.
Ранее около ста человек собрались в Ташкенте на несанкционированный митинг против «прав сексуальных меньшинств». С криками «Аллах Акбар!» они двинулись в центр города, по пути избивая «неправильно одетых» молодых людей. Настоящая травля развернулась в социальных сетях против 75-летнего народного артиста Узбекистана Ёдгара Сагдиева, выразившего обеспокоенность распространением радикальных исламистских идей среди молодёжи. Его стали оскорблять, называя вероотступником и грозя расправой, причём обычно расторопные правоохранительные органы никак не отреагировали.
Это неудивительно, ведь пример нетерпимости и ханжества показывает сама власть. К административной ответственности привлечены сотрудники одного из телеканалов. Их обвинили в нарушении закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью». Поводом стала трансляция ряда мультфильмов. В одном из них — «Арт-Одиссея» — чиновников возмутила демонстрация картины Сандро Ботичелли «Рождение Венеры». В другом — «Шахерезада. Нерассказанные истории» — их нравственные устои оскорбил поцелуй принцессы и Аладдина. После этого в штат телеканала ввели специальную должность. Новый сотрудник должен будет «находить изображения и сцены, противоречащие узбекскому менталитету и духовности».
Как обычно, радетели религиозных чувств руководствуются очень специфическим подходом. Оставляя без внимания настоящие язвы общества — бедность, социальное расслоение, коррупцию и т.д., — они вторгаются в частную жизнь граждан. Для властей это выгодно, но лишь до поры до времени. Заигрывание с религиозным радикализмом — это игра с огнём.
Сергей Кожемякин
Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.