ЭХО ОКТЯБРЯ. Боевой 1918-й: на грани невозможного

Поздним вечером, точнее ночью, в одном из кабинетов Смольного собралось на свое первое заседание первое Советское правительстве, избранное II Всероссийским Съездом рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. За длинным столом разместились 17 народных комиссаров. Восемнадцатого  не назначили, договорились сделать чуть позднее. Вел заседание правительства его председатель В.И.Ульянов (Ленин). Присутствовали  только назначенные  Управляющий делами Совнаркома и руководитель Секретариата.     

Председатель Совета Народных Комиссаров В. И. УЛЬЯНОВ (ЛЕНИН)

Сквозь плотно зашторенные окна изредка доносились глухие оружейные выстрелы: обстановка в столице оставалась напряженной. У костров  грелись  охрана штаба революции. Да еще доносились звуки  солдатских подков по булыжнику. Патрули выполняли свои обязанности безукоризненно.

Что ожидало их завтра, красных народных комиссаров  страны, измученной мировой войной и двумя  революциями, потрясениями и тревогами, волнениями и надеждами? Даже не во все уголки необъятных российских просторов телеграф донес сообщения об Октябрьской социалистической революции, о принятых II Съездом первых Декретах Советской власти - Декларации прав народов России, о мире, о земельной реформе, о 8-часовом рабочем дне и введении рабочего контроля, об отказе возвращать Антанте предоставленные царской России грабительские кредиты. Ответов на эти жгучие вопросы с нетерпением ждали десятки миллионов людей 

Это уже  летом 1918-го, Владимир Ильич  скажет: «Всякая революция тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться…». В тот самый вечер, когда шло первое заседание правительства, в Николаевском инженерном училище  «комитет защиты революции»  завершал последние приготовления к вооруженному выступлению юнкеров. 30 октября мятежники захватят Центральную телефонную станцию, лишат Смольный надежной связи, захватят в плен часть комиссаров ВРК, попытаются разоружить не присоединившихся к ним солдат. Напрасно главарь путчистов Полковников (вчерашний командующий Петроградским военным округом) рассчитывал действовать  синхронно с продвигавшейся к столице лишь одной дивизией 3-го кавалерийского округа во главе с Красновым и Керенским. Командующие фронтами отказали заговорщикам в помощи снятыми с фронта полками.

Путчистам пришлось рассчитывать  лишь на десяток казачьих сотен и столько же  юнкеров. План разгрома Краснова разрабатывал В. И. Ленин, вместе с Подвойским они еще и еще раз обсуждали детали предстоящей операции. Глубокой ночью Владимир Ильич поехал на Путиловский завод, где завершали  сборку бронеплощадок с  зенитными орудиями. Убедившись, что все идет по плану, глава государства поблагодарил рабочих за самоотверженную работу.

Рабочие отряды совместно с революционными частями, усиленными снятой с кораблей Балтийского флота артиллерией и отрядом революционных матросов, встретили донскую кавалерию разящим орудийным и ружейным огнем. А дальше пошло в  ход испытанное оружие большевиков – агитационно-разъяснительная работа  в казачьих сотнях: «За что и против кого воюете?  Против восставшего народа?». Казаки прекратили военные действия с условием пропустить их на Дон.

Керенский сбежал в последний момент, а Краснов дал обязательство никогда впредь не выступать против Советской власти. Слово казачьего атамана оказалось пустой  бумажкой, за которой крылось циничное вероломство. Спустя  несколько месяцев,   возглавив на Дону белоказачий мятеж,  двинул свои полки на Царицын, которые кайзеровские оккупанты щедро снабдили  оружием и боеприпасами.  Возмездие настигло Краснова спустя три десятилетия в Москве, где Военная коллегия Верховного Суда СССР признает его виновным в совершении военных преступлений на стороне гитлеровской Германии. Повесили его во дворе  Лефортовской тюрьмы.    

Первый состав Совета НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ (декабрь 1917 г.)

Давайте всмотримся  в лица народных комиссаров, взявших на свои плечи тяжелейшую ношу за судьбу Советской России. Характеризуя их, Ленин назвал первым имя Виктора Павловича Ногина, побывавшего в 50 тюрьмах царской России. Семь ссылок и столько же побегов. Но не только этим снискали высокий авторитет и известность в партии большевиков будущие наркомы И. В. Сталин, Ф. Э. Дзержинский, А. Д. Цюрупа, А. М. Коллонтай, Г. И. Петровский, Л. Б. Красин  и другие. Тюрьмы, преследования, ссылки и каторга не могли сломить их волю, шлифовали характеры, учили стойко преодолевать любые невзгоды и испытания,  хорошо разбираться в людях, принимать взвешенные и продуманные решения. Даже в условиях тюрем и ссылок они постоянно работали над собой, настойчиво расширяли свой кругозор знаниями различных отраслей экономики, политики, духовной сферы. Даже недруги Страны Советов вынуждены были впоследствии отмечать высокий уровень компетентности и профессионализма ленинских наркомов в решении тех вопросов, от которых зависело выживание  государства рабочих и крестьян.

Характеризуя состав первого правительства, Владимир Ильич добавил, что в нем будут неизбежные изменения. И все же цементирующим ядром  на протяжении многих лет оставались ленинские выдвиженцы: И. В. Сталин - нарком по делам национальностей (с 1917 по 1922 г. г., с 1922 – Генеральный секретарь ЦК РКП (б), Г.В.Чичерин -  народный комиссар по иностранным делам (с 1918 по 1930 г.г.), Ф.Э.Дзержинский (председатель ВЧК – ОГПУ, нарком внутренних дел, нарком путей сообщения, председатель ВСНХ с 1917 по 1926 г.г.), А.В.Луначарский (народный комиссар просвещения с 1917 по 1929 г. г.), Н.А.Семашко (народный комиссар здравоохранения с 1917 по 1930 г.г.), А.Д.Цюрупа (нарком продовольствия, заместитель председателя СНК, председатель Госплана с 1918 по 1928 г. г), Д.И. Курский (народный комиссар юстиции, прокурор РСФСР с 1918 по 1928 г. г.), Л.Б.Красин (народный комиссар промышленности и торговли с 1918 по 1926 г. г.). 

Народные комиссары Советской России

И. В. СТАЛИН,

Л. Б. КРАСИН,

Г. В. ЧИЧЕРИН,

А. В. ЛУНАЧАРСКИЙ,

Ф. Э. ДЗЕРЖИНСКИЙ,

А. Д. ЦЮРУПА,

Н. А. СЕМАШКО

Первый состав Совета Народных Комиссаров был поначалу коалиционным правительством. Вместе с большевиками в  него вошли  левые эсеры. Однако  представители партии левых эсеров, как их партия, отдавала предпочтение лозунговой фразеологии и политической трескотне, а не кропотливой созидательной работе. Довольно скоро, в дни борьбы за подписание Брестского мира, левые эсеры заняли   враждебную позицию в отношении Ленина и его сторонников, а затем перешли и к открытой вооруженной борьбе против Советской власти,  к мятежу и террору.         

Новое правительство приняло ряд Декретов, четко определяющих формы экономических, политических, социальных, правовых взаимоотношений. Вся полнота власть в Советской России отныне сверху донизу принадлежит  Советам. Далее последовали Декреты об уничтожении сословий и гражданских чинов, о национализации внешней торговли, о национализации банков и крупнейших промышленных предприятий, об отмене частной собственности  на недвижимость в городах. Благодаря последнему законодательному акту миллионы проживавших в бараках и трущобах простых людей обрели возможность  вместе со своими семьями жить в нормальных человеческих условиях  -   в бывших барских хоромах и дворцах.

С первых дней своей деятельности  правительство столкнулось с открытым саботажем – нежеланием министерств и прочих ведомств буржуазной России выполнять Декреты Совета Народных Комиссаров и отдельные распоряжения, призванные обеспечить бесперебойное функционирование государственного механизма.  Первым делом необходимо было разблокировать Государственный банк, наладить полноценное его функционирование. В находящихся в  хранилищах банка средствах остро  нуждались солдаты и матросы Петроградского гарнизона, рабочие крупных промышленных предприятий, лечебные учреждения, дома призрения,  торговля, общественный транспорт. Оказались закрытыми на прочные запоры все министерства, в том числе ключевые – финансов, внутренних дел, иностранных дел и прочих.

Вот что рассказывал об одном из таких эпизодов по ликвидации саботажа  только что назначенный народным комиссаром внутренних дел Григорий Иванович Петровский: «Вместе с  Ф. Э. Дзержинским и другими членами коллегии Наркомата поздним вечером подходим к огромному зданию министерства внутренних дел. В окнах сплошная темень. Стучимся в парадные двери. В ответ глухая тишина. Заходим со двора, узнаем от привратников и сторожей, что всем чиновникам предоставлен отпуск на два месяца с одновременной выплатой денежного содержания. Удалось установить домашние адреса сотрудников, отправить за ними наряды вооруженных матросов. А заодно провести со служащими  разъяснительную работу, чем для них может обернуться неповиновение органам новой государственной власти».  

Вскоре пресекать акты  саботажа в центре и на местах помог выход в свет 20 декабря  Декрет Совета Народных Комиссаров о создании Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией и проявлениями саботажа. Возглавил ее Феликс Эдмундович  Дзержинский.  

Но еще 27 октября ВЦИКУ и  Совету Народных Комиссаров выдвинул ультиматум Викжель – Всероссийский исполнительный комитет профессионального союза железнодорожников – с требованием сформировать однородное правительство из представителей всех социалистических партий. Иными словами правых и левых эсеров, меньшевиков и  еще бог знает кого. Видите ли, они не желали видеть В. И. Ленина во главе правительства, лучше будет смотреться Чернов или еще кто-нибудь из «братии», замаранной участием во Временном правительстве. В противном случае исполком намеревался объявить всероссийскую забастовку железнодорожников.

Возник  этот профсоюз летом 1917-го. В состав его  исполкома входили 14 эсеров, 6 меньшевиков, 6 представителей иных партий, 11 беспартийных и…всего лишь 3 большевика. Ситуация чем то напоминала состав буржуазного большинство Советов, когда лучшие силы большевиков еще находились в ссылках, на каторгах и в эмиграции.  И все же ВЦИК и Совнарком начали переговоры с  Викжелем. Увы, возглавлявший правительственную делегацию Каменев и еще некоторые члены делегации проявили элементарную трусость, попытались было пойти на попятную, не нашли в себе мужества дать понять профсоюзным чиновникам: «Где вы были тогда, когда партия большевиков копила силы, готовила вооруженное восстание, увенчавшееся успехом? Извините, ваши претензии на участие в правительстве несколько  запоздали».

Председатель ВЦИК Яков Свердлов, открыв первое заседание, ознакомил собравшихся с Декларацией прав трудящегося и эксплуатированного народа России, предложил обсудить и одобрить ее. Большевики не скрывали своего намерения видеть России на путях социалистического созидания.  Но, понятное дело, у представителей бывших имущих классов, прибывших в Таврический Дворец в роскошных шубах и теплых валенках-бурках, были совершенно  иные цели и намерения.  Убедившись в бесплодности продолжать конструктивную работу, фракция депутатов-большевиков в полном составе (180 человек) покинула зал заседаний. За ними последовали  левые эсеры. Оставшееся меньшинство пыталось «сотрясать воздух» своими пылкими речами и что-то решать. Ясно было одно: кворума нет.   Учредительное Собрание оказалось неправомочным решать жизненно важные для разрушенной страны вопросы. А посему для правой части зала стало каплей последней надежды обращение  кронштадтского матроса Анатолия Железняка: «Караул устал!..». Добавим: никто из остававшихся в зале депутатов не пострадал, никто до них не дотронулся хотя бы пальцем.

У партии большевиков и ее правительства в эти дни  не было более насущной и неотложной задачи, чем выход из бесчеловечной империалистической бойни, которая обернулась для России 16 миллионами убитых и искалеченных. И безотлагательное заключение мира без аннексий и  контрибуций.  

20 января в газете «Известия» Ленин публикует  работу «Как организовать соревнование». Обратим внимание на это драматическое время, когда кайзеровские войска, занявшие исходные позиции в Белоруссии и Прибалтике, вот-вот могли ринуться вглубь страны, к Петрограду, Смоленску и Москве, в ней Ленин как бы очерчивал каркас строительства будущего здания по имени социализм:

«Земля, банки, фабрики, заводы перешли в собственность  всего народа. Беритесь   сами за учет и контроль производства и распределения продуктов, - в этом и только в этом путь к победе социализма. Залог его победы над всякой эксплуатацией, над всякой нуждой и нищетой! Ибо в России хватает хлеба, железа, леса, шерсти, хлопка и льна на всех, лишь бы правильно распределить труд и продукты, лишь бы установить всенародной деловой, практический контроль за этим распределением, лишь бы победить не только в политике, но и в повседневной экономической жизни врагов народа: богатых, их прихлебателей, - жуликов, тунеядцев и хулиганов».

К этим  же проблемам, но уже в более широком аспекте, Владимир Ильич  возвратился  в работе «Очередные задачи Советской власти»  (Газета «Правда». №83, 28 апреля  1918 г.). И как бы квинтэссенция ко всему изложенному выше:

«Мы, партия большевиков, Россию убедили. Мы Россию отвоевали – у богатых для бедных, у эксплуататоров для трудящихся. Мы должны теперь Россией управлять. И все своеобразие переживаемого момента, вся трудность состоит в том, чтобы понять особенность перехода  от главной задачи убеждения народа и военного подавления эксплуататоров к главной задаче управления».     

3  декабря в Бресте начались переговоры между Советской Россией с одной стороны и Германией с Австро-Венгрией с другой - о прекращении войны и заключении мирного договора. Советскую делегацию возглавлял народный комиссар по иностранным делам Троцкий. Было заключено временное перемирие.

Троцкий и Каменев по возвращению в Петроград убеждали Ленина, что германцы блефуют, их армия якобы воевать не способна. Однако Председатель Совета Народных Комиссаров решил послушать мнение  фронтов на конференции по намечавшейся демобилизации армии.  Оно было единодушным: армия  воевать не способна и не станет. Единственное, что будет в ее силах, так это  организованный отход, эвакуация огромных материальных ценностей и снаряжения,  прежде всего фронтовой артиллерии.  Однако «левые коммунисты» в лице Троцкого, Радека, Бухарина, Пятакова и прочих решительно выступили против заключения мира, дескать, это отрицательно скажется на подъеме революционных настроений в Европе. Но В. И. Ленин успел убедиться, что пока что социалистических революций в Германии,  Австрии и прочих не предвидится. Попытавшись дать бой левым коммунистам» на заседании ЦК 11 января, Ленин остался… в меньшинстве. Его поддержали лишь Сталин, Свердлов, Артем-Сергеев. Позднее пересмотрели свою ошибочную позицию Дзержинский и Куйбышев.       

Переговоры продолжали носить вялотекущий характер. Воодушевленный поддержкой своих сторонников,  10 февраля Троцкий, проигнорировав установку Ленина о всяческом затягивании переговоров, заявил: «Войну прекращаем, мирный договор не подписываем, армию демобилизуем».

Такого коварства Советское правительство не ждало. Троцкий был смещен с поста Наркоминдела, но свое черное дело успел сделать. Командующий немецкими войсками на Восточном театре военных действий генерал  Гофман отдал приказ перейти в наступление  по всему фронту. Последствия оказались катастрофическими. Старая армия не могла оказывать сопротивление, превратившееся затем в повальное бегство.  Кайзеровские дивизии завершили оккупацию Прибалтики и Польши. Под пятой оккупантов оказались Минск, Полоцк,  Двинск, Псков, Нарва и другие города. Нависла реальная угроза над Петроградом.

В те драматические дни Ленин бросил клич «Социалистическое Отечество в опасности!».  Сформированные спешным порядком вооруженные отряды питерских рабочих и Красной гвардии 23 февраля нанесли поражение наступавшим немецким частям. Этот день стал днем рождения молодой Красной Армии.

Идут бойцы молодой Красной Армии

Немедленно, за подписью Председателя СНК, в Берлин была отправлена телеграмма, в которой Советское правительство выразило желание вернуться к переговорам. Новую делегацию РРФСР возглавил профессиональный дипломат, только что назначенный наркомом  иностранных дел Григорий Чичерин с полномочиями немедленно, без предварительных условий,  подписать  мирный договор.   Дорого обошлась Советской России провокация Троцкого. Германия оккупировала всю  Украину, прибалтийские губернии, подавляющую часть Белоруссии, Карскую область и Батуми на Кавказе. Республике  запрещено было иметь собственные вооруженные силы, Черноморский и Балтийский флоты. Кроме того она была вынуждена выплатить огромную контрибуцию.

А вот с флотами у оккупантов вышла неувязка. Стоявший на ленинских позициях ревком Черноморского флота затопил большинство кораблей у Новороссийского рейда. Проигнорировал это требование и командующий Балтийским флотом адмирал Алексей Щастный, скрытно переместив  эскадру из Гельсинфорса в Кронштадт. Англичане обещали  Троцкому рассчитаться звонкой валютой за каждый взорванный русский корабль на Балтике. Не вышло…

Спустя месяц Щастный был вызван в Москву, арестован в кабинете нарковоенмора Троцкого по обвинению…в контрреволюционных действиях и расстрелян. Он оказался не единственной жертвой произвола «демона революции». Казнены были затем по сфабрикованным обвинениям командующий 2-й Конной армии Филипп Миронов, командир кавалерийского корпуса Бориса Думенко. Даже в 30-е годы остававшиеся в кадрах сторонники Троцкого подвели под суды и трибуналы немало талантливых, честных и  ничем не запятнанных военачальников. И после этого кто-то еще будет  продолжать утверждать, что начало репрессиям против военной элиты положил  Сталин? 

3 марта Советская Россия подписала в Бресте мирный договор, который Ленин окрестил  «похабным». Состоявшийся  6 – 8 марта в Москве VII Съезд одобрил тактику и действия ленинского большинства ЦК и Советского правительства в процессе заключения мирного договора. Через неделю его ратифицировал IV Съезд Советов. 

В суровое время, когда шла речь о судьбе Октябрьской революции, сохранении государства рабочих и крестьян, В.И. Ленин учил партию большевиков, как необходимо временно и организованно отступить, когда силы противника заведомо превосходят наши силы с тем, чтобы с энергией готовить новое наступление, способное привести к победе.  Давая отповедь попыткам «левым коммунистам» расколоть партию по вопросу войны и мира, Владимир Ильич писал:

 «Руководить трудящимися  и эксплуататорскими классами может  только класс, идущий по своему пути, не падающий духом и не впадающий в отчаяние на самых  трудных, тяжелых и опасных переходах. Нам истерические порывы не нужны. Нам нужна мерная поступь железных батальонов пролетариата».

Прошло чуть более восьми месяцев и в Германии разразилась буржуазная революция. Страна вынуждена была подписать унизительный   Версальский мир с Антантой. Еще две, казалось бы, вчера несокрушимые империи Европы приказали долго жить. Советское  правительство  тотчас расторгло «похабный мир» с бывшей кайзеровской Германии, отказалось от выплат ей контрибуции. Авторитет и признание Ленина  в партии, в стране и далеко за ее пределами неизмеримо выросли на  фоне  многих обанкротившихся  политиков. А что  касалось бывших «левых коммунистов», то они лишь внешне признали свои ошибки, тем временем  продолжали реализовывать свой разрушительный потенциал, но теперь уже в роли «рабочей оппозиции», застрельщиков всякого рода  общепартийных дискуссий, блоков,правых уклонов и прочих. 

Едва успели утихнуть страсти вокруг Брестского мира, как на Советскую Россию навалились все и сразу. В мае  восстал чехословацкий корпус военнопленных  в 50 тысяч штыков, выпестованный в недрах YMCA (американской организации молодых христиан(!).  Вооруженный и оснащенный всем необходимым для боевых действий – от артиллерии до пулеметов. В своего потенциального противника в лице австро-немцев белочехи не  сделали ни единого выстрела, зато открыли  фронт против Советской власти. Попытались заявить в Москве  своей пародией  на мятеж левые эсеры. Почти в одно время с ними  выступили организаторы вооруженных переворотов в Рыбинске, Ярославле и Муроме. Бросились на Царицын казачьи дивизии Краснова с намерением перерезать пути снабжения по Волге топливных ресурсов, зерна и продовольствия. К ним присоединился так называемый Комуч (комитет Учредительного собрания), его войска захватили Самару, Симбирск, Саранск. С Оренбурга двинулись еще один  казачьий «царек» Дутов и генерала Каппель. В Одессе, Мурманске, Баку и Владивостоке высадились экспедиционные корпусы США, Англии, Франции и Японии. А еще  десятки контрреволюционных заговоров в Москве, Петрограде и прочих крупных городах. Огромную опасность несли  кулацкие восстания, направленные против отмены Декрета о  хлебной монополии и продразверстки.    

Республика оказалась в железном кольце блокаде. Страна была вынуждена перейти к навязанной ей   изнурительной гражданской войне. Ленин писал: «Мы решили иметь армию в 1. 000 000 человек к весне, нам нужна теперь  армия в три миллиона человек. Мы можем ее иметь. И мы  будем ее иметь».

Это, казалось бы, противоречило «здравому смыслу», «логике действий» и тем огромным ресурсам, которые бросили международная и отечественная буржуазия на удушение страны победившего Октября. Плохо вооруженные, при хроническом дефиците снарядов и боеприпасов, полураздетые и полуголодные красные полки громили белогвардейские соединения,  которые возглавляли выпускники элитных военных училищ и академии генерального штаба. Быстро подавлены были ярославльский и самарский мятежи. Трижды в течение «боевого 1918-го» бросали на приступ Царицына  свои отборные дивизии Краснов и Мамонтов. И каждый раз,  получив сокрушительный отпор,  убирались на Дон зализывать  раны.  

О причинах поражения белого движения впоследствии  немало написали в своих воспоминаниях Деникин, Керенский, один из организаторов смещения царя Шульгин и прочие. Однако же излагали  они далеко не всю правду.

Итак, за что же сражались б е л ы е? Конечно же, за то, чтобы вернуть  себе добротные имения и дворцы, доставшееся от родителей наследство в виде собственных предприятий и компаний, упраздненные большевиками сословия, титулы, звания и чины. А еще по заслугам «отблагодарить» организаторам «большевистской смуты» - наиболее ретивых  из них повесить и перестрелять, остальных  примерно и публично выпороть, вплоть до стариков, женщин и детей. И, конечно же, загнать обратно «солдатскую чернь» в окопы первой мировой войны, полные вшей, грязи и эпидемий, войны за вековое право богатых повелевать бедными.

В отличие от белых большевики сумели убедительно разъяснить к р а с н ы м, за что  они воюют. За землю, за волю, за счастливую долю!  Доходчивее не скажешь, не напишешь.  Они дали крестьянам землю, заводы и фабрики – рабочим. Сражались за будущее царство всеобщего труда, равенства, братства и справедливости. Верили бойцы большевикам и в том, что их дети непременно будут  учиться в светлых и просторных школах, станут инженерами, врачами, учителями, агрономами и  академиками, хозяевами современных промышленных предприятий, высокомеханизированных коллективных хозяйств.

К концу первого послереволюционного года взошла яркая звезда Михаила Васильевича Фрунзе. Первое боевое крещение он получил еще на баррикадах Шуи, Иваново-Вознесенска и Москвы. Осужденный к смертной казни, которую ему  замененили многолетней каторгой, Михаил Васильевич даже там считал своим долгом «учиться военному делу настоящим образом». Командовал на Восточном фронте 4-й армией, где нанес во фланг наступавшим войскам Колчака  внезапный удар,   сразу выдвинувший Фрунзе в ряды талантливейших стратегов Красной Армии. Затем командовал Южным и Туркестанским фронтами, вооруженными силами Украины и Крыма, не проиграл ни единого сражения.

Росли, мужали, оттачивали свое боевое майстерство легендарные комкоры, начдивы и комбриги Буденный, Азин, Тимошенко, Котовский, Чапаев, Щорс, Пархоменко, Ковтюх и многие другие. Уже позднее, в одном из  своих  выступлений, Ленин выразился предельно кратко: «Никогда не победят того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем почувствовали и увидели, что они отстаивали свою Советскую власть…».

В  суровое для Страны Советов время история навсегда оставила  нам облик яркого и неповторимого Ленина. И не только благодаря культовому художественному фильму «Ленин в 1918 году», но и документальной ленте «Живой Ленин»,  воспоминаниям его современников, которым выпало счастье работать рядом с ним и вершить общее дело. Блестящим стратегом и аналитиком, дипломатом и экономистом, теоретиком и пропагандистом, публицистом и полемистом, организатором Красной Армии и социалистического созидания. Первым Председателем Совета Народних Комиссаров  и непревзойденным  лидером  единомышленников. Вот как характеризовал  этот отрезок жизни Совнаркома Анатолий Васильевич Луначарский: 

«Требовалась чрезвычайная сжатость и деловитость от каждого высказывающегося. В Cовнаркоме царило какое-то сгущенное настроение, казалось, что самое время сделалось более плотным, так много фактов, мыслей и решений  вмещалось в каждую данную минуту. Но вместе  с тем не было заметно ни самомалейшего  привкуса бюрократизма. Игры в высокопоставленность или хотя бы напряжения людей, производящих непосильную работу. Больше, чем когда-нибудь, при Ленине казалась эта работа при всей своей ответственности «легкой».    

Завершался первый год жизни Страны Советов.  С одной стороны он дал Советскому правительству и партии большевиков, хоть и небольшое,  но  основание для оптимизма. Они удержали в своих руках власть. История отвела им   поначалу значительно больший отрезок, нежели Парижской коммуне. Сумели отразить первые удары внутренней и внешней контрреволюции. Но, с другой стороны, в стране нарастали разруха, хаос и сепаратизм, рождались и тут же уходили в небытие, лопаясь, словно мыльные пузыри, всякого рода республики и карликовые «государства». Отвоевывать захваченные врагом земли, возвращать их обратно приходилось ценой неимоверных усилий и жертв. Где бы то ни было – на Украине и Поволжье, в центральных или северных губерниях России.

Почему так вышло, а не иначе?  Отвечая на этот вопрос, Ленин и здесь был  искренним в своей работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» (май 1920 г.):

«Наверное, теперь уже почти всякий видит, что большевики не продержались бы у власти не то, что 2 12 года, но и 2 12 месяца без строжайшей, поистине железной дисциплины в нашей партии, без самой полной и беззаветной поддержки ее всей массой рабочего класса, т. е. всем, что есть в нем мыслящего, честного, самоотверженного, влиятельного, способного вести за собой  или увлекать отсталые слои».  

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ. История Великой Октябрьской социалистической революции перевернула свою 101-ю страницу. Но многочисленным противникам и врагам Октября,  обслуживающих их интересы  идеологам-либерастам, советологам, кремленологам, русофобам, всякого рода националистам (особо в укробуржуазной упаковке) по-прежнему неймется. Никак не могут они смириться с  огромной, с ничем не сравнимой, ролью Октября в революционном преобразовании мира. И как бы они ни пыжились, не надували  щеки, пытаясь доказать, что 1917-й год и советский период развития стали сущей «черной дырой», которые, дескать, пагубно сказались  не только на судьбе  России, но и  многих стран мира. В противовес им современная марксистско-ленинская наука едина в том, что все нынешние беды  лежат исключительно в плоскости насильственного устранения СССР,  поспешного отказа от социалистического пути развития   стран  Восточной Европы, навязанного народам «мировым правительством» и США стратегии однополярного мира. Преступлением, не имеющим срока давности, стало разрушение историко-славянской триады «Россия, Украина, Беларусь – это наша Великая Русь».   Насильственное отсечение Украины от этой триады превратило в ее жалкий колониальный придаток США, ЕС и НАТО. 

Оставим историкам право дискутировать друг с другом. Хотя точнее было бы назвать  ИСТОРИЕЙ  то, что нас тревожит сегодня.

В самом деле, никто не будет оспаривать, что победоносным исходом Октября стало создание общего дома братских народов в лице Советского Союза – второго по своей   мощи государства, его великой и героической,  более чем семидесятилетней истории. Трудно, точнее, невозможно было бы предсказать исход Второй мировой войны, не окажись наша страна на пути варваров-нацистов ХХ века.  Держава, которая принесла на алтарь Бессмертной Победы более двадцати миллионов жизней лучших своих сыновей и дочерей. И забывать об этом, по меньшей мере, цинично и безнравственно.

Да, социализм на просторах бывшего Союза потерпел временное поражение. Но правое дело никогда не будет безнадежно проигравшим. Итогом Октября стал социалистический лагерь, пусть и в нынешнем узком  варианте, а это Китайская Народная республика, Социалистическая Республика Вьетнам, Республика Куба, Корейская Народно-Демократическая Республика, Лаосская Народно-Демократическая Республика. И нельзя исключать, что в ближайшее время он получит достойное пополнение в лице ставших на путь революционного развития стран Латинской Америки, Азии и Африки.

Октябрь будет оставаться юным и молодым не просто как знаменательное историческое событие. Его  опыт, его красные стяги, его светоч, пройденный им  путь будут, как и прежде,  рождать новых героев, новых бойцов. Он будет жить,  пока на одном полюсе будут властвовать нищета, безысходность и социальное неравенство, а на другом - 5% семей, узурпировавших свое бесчеловечное право распоряжаться ресурсами человечества, право подчинять его интересам глобального миропорядка.

Этот мир хищников и убийц, войн и насилия никогда не оставит в покое  идеалы Октября хотя бы потому, что они родились именно на нашей, на  Советской земле. Вспомним,  как объединенная Европа сообща  с американским капиталом вдохновляла Гитлера на уничтожение первой на планете страны победившего  социализма?  Не получилось тогда. Боюсь, не получится и в этот раз. Несмотря на все попытки использовать украинскую хунту и ее стремление бросить свой гремучий коктейль неонацизма, бандеровщины и терроризма в топку  новой мировой войны.

Владимир Сиряченко,

публицист