Д.А. Парфенов: "Ильин нам не нужен!"

Студенты ВУЗа подписали петицию против появления центра с именем Ильина, где указали на то, что философ активно приветствовал приход к власти фашистов, оправдывал нашествие гитлеровских полчищ на СССР необходимостью борьбы с большевизмом, всячески продвигал идею о необходимости русского фашизма.

Ответ со стороны руководства учебного заведения не заставил себя долго ждать — как оказалось, с точки зрения ректора университета Александра Безбородова, петицию якобы опубликовала "украинская агентура", а не учащиеся. Денис Парфенов выступил в поддержку инициативы студентов и направил депутатский запрос ректору РГГУ относительно создания учебно-научного центра имени "фашиствующего философа" Ивана Ильина.

Для Накануне.RU Денис Парфенов подробнее пояснил свою позицию — в опубликованном видео.

— Расскажите, почему вы решили направить депутатский запрос?

— Вообще проблема, связанная с тем, что наша власть носится с Ильиным, и одно время его довольно активно цитировали, причем на высшем уровне, — не новая. Неоднократно это вызывало, мягко говоря, удивление, а у многих откровенное возмущение и довольно жесткое неприятие, потому что это фашиствующий философ с явно правыми взглядами, прославлявший сначала белогвардейцев, которые и были, по его мнению, "самыми правильными фашистами", потом приветствовавший приход Гитлера к власти, и даже после Второй мировой войны, когда, казалось бы, уже для всего мира должны были быть очевидны преступления против человечности, совершенные странами оси — все Ильин продолжал стоять на профашистских позициях, поддерживать эту идеологию, эту систему. И более того, он высказывался в таком ключе, мол, тем, кто и дальше будет исповедовать эту идеологию, им-то надо учесть ошибки прошлого, не называться больше фашистами, а проводить эту линию, но называться как-то иначе и вообще действовать хитрее, чем предшественники.

Когда вот эта фигура становится одним из идеологических обрамлений той политики, которая осуществляется — то нет ничего удивительного, что многие против этого возвышают свой голос и совершенно справедливо требуют, чтобы от философа с такими взглядами и власть, и общество отвернулись, нашли бы кого-то более достойного, с более подходящими под культуру и дух нашего общества идеями.

Поэтому когда сейчас вновь возникла такая скандальная ситуация с тем, что пытаются открыть учебный научный центр, причем не абы где, а в РГГУ — одном из ведущих вузов — и назвать этот центр именем Ильина, то совершенно не удивительно, что и студенческая общественность, и широкие слои нашего общества выступили резко против этого. И даже стихийно началась общественная кампания по противодействию этому безобразию, принимаются попытки образумить и наши власти, которые пока отмалчиваются, и руководство вуза, чтобы было принято иное решение — чтобы, может быть, подыскали какое-то более приличествующее такому учреждению название.

— А как вы относитесь к тому, что, по мнению руководства вуза, петицию против учебного центра подписали не студенты, а некая якобы украинская агентура?

— То, что на этом фоне происходят попытки, скажем так, организации какого-то противодействия этому голосу справедливости, который сейчас поднимается со стороны наших граждан — ну, это вызывает, мягко говоря, много вопросов. У кого хватает наглости еще и как-то пытаться "развенчивать", дезавуировать и противодействовать совершенно нормальным попыткам привести эту ситуацию в соответствие и со здравым смыслом, и с исторической справедливостью, и с хоть какой-то правдой.

Мы видим своего рода консолидацию на правом фланге, уже выкладываются списки каких-то деятелей, организаций, сообществ, которые теперь, вроде как, за Ильина и всячески пытаются педалировать и русскую тему, и какую-то патриотическую риторику. Уже доходит до совершенно нелепых вещей, когда высокопоставленные люди пытаются обвинить тех, кто совершенно справедливо указывает на фашистскую суть и политическое творчество этого, так сказать, философа, в том, что это чуть ли не агенты иностранных разведок, которые работают на украинские спецслужбы.

Но это старая, заезженная шарманка, которая всем уже опротивела и выглядит настолько несерьезно, что говорить об этом несолидно.

— На Украине, как известно, все начиналось примерно так же — на ваш взгляд, у нас может вдруг произойти так же?

— На самом деле, "вдруг" ничего не бывает — нужно понимать, что на Украине эта история очень давняя, там было бандеровское движение, которое имело очень серьезную поддержку со стороны немцев. После того, как завершилась Великая Отечественная война, еще около 10 лет советской власти потребовалось, чтобы подавить вооруженное сопротивление украинских националистов — я подчеркиваю, именно вооруженное сопротивление — и после этого еще сколько осталось затаившихся врагов советского строя и стоял на националистических позициях.

После развала Советского Союза эта публика вновь зазвучала с утроенной силой, причем наши стратегические оппоненты не теряли времени, американцы в этом смысле поступали очень грамотно — они скупали средства массовой информации, спонсировали псевдоисториков, которые всячески педалировали тему "украинской самостийности". И, в общем-то, время ими было потрачено не зря, средства тоже — с большой "пользой". Они смогли вырастить целое поколение, которое совершенно искренне полагало, что они чуть ли не пуп земли, а Россия их главный враг.

В этом смысле у нас с вами тоже далеко не все безоблачно. Просто напоминаю, что у нас фактически очень схожий по своим характеристикам олигархический строй, экономическая система тоже во многом совпадает — это такой же капитализм полупериферийного типа, капитализм отсталый, во многом загнивающий и, по большому счету, на таком зыбком базисе очень легко произрастают негативные политические явления — надстроечные элементы, которые обслуживают вот эту систему социального паразитизма.

Напомню, может быть, несколько упрощая, что фашизм — своего рода капитализм без демократии. На Украине это уже все наглядно представлено, они не смогли дальше сохранять прежние экономические отношения без того, чтобы прибегнуть к откровенному политическому террору, у них националисты смогли заполучить определенные политические высоты и проводится откровенная бандеровская нацистская политика. Тут, я думаю, иные трактовки едва ли возможны.

А у нас все это складывалось на протяжении долгого времени несколько иным образом. Все-таки для России национализм в той форме, в которой это характерно для той же Украины или некоторых других постсоветских республик, был характерен в несколько меньшей степени, наша националистическая и фашиствующая публика была несколько более стыдливая. То есть они, вроде бы, проводят эту линию, но чуть менее напористо, не настолько нагло, и за счет этого у нас процессы, вроде бы, не дошли такой же терминальной стадии, как у наших соседей, но определенные тенденции, к сожалению, имеют место.

— Вы имеете в виду, например, табличку Маннергейму?

— Здесь не должно быть каких-то иллюзий, ведь власть очень долго своими руками пестовала всевозможного рода и лидеров "белого движения" — сколько усилий было вложено, чтобы в свое время продвигать того же Колчака, этого убийцу, вешателя и пособника иностранных держав, у нас до сих пор стоит памятник атаману Краснову, то пытаются табличку Маннергейму повесить, то еще кого-нибудь превозвысить.

И все это укладывается в идеологическую линию обслуживания интересов господствующего класса, которому глубоко противны идеи социальной справедливости, коллективизма — в общем, все то, на чем всегда зиждилась культура и жизнь нашего народа, и все то, что так соответствует и коммунистическому идеалу, и социалистическому строю.

Понятное дело, раз рычаги экономического и политического управления находятся у крупного олигархического бизнеса, то, конечно, они будут пытаться со всеми этими ценностями бороться. А что для этой борьбы нужно взять на вооружение? У них не такой большой арсенал — это либо ультралиберальная идеология, но у нас она вообще не приживается, помыслить о том, что у нас, как на Западе, будут бегать с радужными флагами, прославлять не бог весть какие явления вседозволенности и распущенности — у нас общество это, к счастью, отвергает.

Либо другая крайность — крайне правая идеология в виде сильного государства при капитализме. Сильное государство при капитализме — это государство, как правило, фашистское. Поэтому схожие тенденции, к сожалению, имеют место до определенной степени. И, к сожалению, наша страна, будучи исторической победительницей фашизма, оставаясь на капиталистической почве, от произрастания этих гнилостных ростков, увы, не застрахована.

— И все же петиция, которую подписали студенты, — это знак здравого смысла?

— То, что наше общество восстает против попытки присвоить этому научному центру имя Ильина, говорит о том, что для нас, для России, для нашего народа, для думающей части нашего населения, для людей с совестью и доброй волей еще не все потеряно, еще есть те, кто готов бороться за что-то хорошее и светлое, кто понимает, где находятся силы добра и справедливости, а где сконцентрирована власть тьмы, и что против этого нужно в меру сил возвышать свой голос, противодействовать этому.

И ни в коем случае нельзя молчаливо соглашаться с тем, что тащат в один из самых известных вузов вот такую фигуру. Потому что согласимся сейчас с этим — завтра опять пойдут разговоры про вынос тела Ленина из Мавзолея, тут же рука об руку очередные антинародные "реформы" типа пенсионной или того хуже. Мы так можем очень и очень далеко зайти.

Поэтому фашиствующим философам нужно поставить заслон всеми имеющимися силами.

Депутат Государственной Думы,

Секретарь МГК КПРФ

Д.А. Парфенов.