"Бережливость - не скупость". Видные коммунисты и примеры их бережливости

«Кто, обладая богатством, не уделяет от него другим и не тратит его для собственного удовольствия, тот ничем не владеет, подобно соломенному чучелу, что охраняет на поле чужое зерно» (Индийское изречение).

Вождя вьетнамского народа Хо Ши Мина всегда волновали вопросы революционной морали. По его мнению, следующие добродетели присущи подлинным революционерам:

последовательная революционность;

самоотречение во имя революции;

готовность к самопожертвованию;

стремление к единству;

трудолюбие;

бережливость;

бескорыстие;

забота об общественном благе;

самокритичность в действиях;

презрение к славе;

отсутствие гордыни;

умение переносить нужду;

быть равнодушным к материальному благополучию.

Обращаем внимание, что из 13 качеств подлинного революционера Хо Ши Мин ставит бережливость аж на шестое место. И это вовсе не случайно. В его жизни было много лишений, но присущие ему добродетели (в том числе бережливость) помогли ему с честью преодолеть все выпавшие на него трудности и стать великим вождем вьетнамского вождя.

Хо Ши Мин родился в деревне Лотосов. Деревенские жители, вечно голодные и оборванные, за неимением одежды почти круглый год ходили в трусах, поэтому в округе их селение называли поэтическим именем Бесштаново. В комнате, где жил мальчик, вся мебель состояла из гамака, подвешенного к стене, и грубо сколоченных деревянных стола и скамьи.

В раннем детстве мальчика впечатлил благородный поступок отца («господин доктор», как уважительно называли его односельчане, учил местную детвору грамоте). Жителей деревни Лотосов колониальные власти стали насильно угонять на стройку. «Господин доктор» не мог оставаться безучастным к великой беде, после мучительных раздумий, как помочь несчастным, он продал участок земли, дарованный ему общиной, и вырученные деньги роздал семьям, чьи кормильцы были угнаны на стройку. Так Хо Ши Мин еще в юности усвоил урок, что подлинная бережливость всегда сочетается с щедростью и состраданием. 

В молодости во время странствий по чужим странам будущему Президенту Демократической Республики Вьетнам пришлось испробовать все прелести «капиталистического рая». На чужбине он выполнял самую черновую работу (был уборщиком, помощником повара, истопником, дворником, ретушером и др.). Платили ему гроши, но и те он умудрялся откладывать на самообразование. Он постоянно оказывался в таких условиях, когда человеку слабому было легко скатиться на самое дно жизни. Его же выручали твердость характера, целеустремленность и строгие нравственные устои (в том числе бережливость), привитые ему отцом в детстве. Все, кто общался с ним в эти годы, вспоминали, что он никогда не сквернословил, не пил вина, не играл в азартные игры, а все свободные минуты, как бы ни было тяжко, отдавал учебе и книгам.

За долгие годы борьбы Хо Ши Мин привык к суровому, спартанскому образу жизни, и ничто не было так чуждо его характеру, как стремление к роскоши. Вернувшись в Ханой после восьми партизанских лет, проведенных в пещерах и бамбуковых хижинах Вьетбака, он попросил соорудить ему скромный деревянный домик на территории президентского дворца Бакбофу. В этом же скромном жилище протекала его жизнь. Рабочий стол его стоял на берегу миниатюрного пруда, на зеркальной глади которого колышутся огромные покрывала водяных лилий. Над столом густая тенистая крона дерева «ву шыа»; его саженец он посадил и выходил своими руками. Вечером после работы он поливал цветы и кормил плескавшихся в пруду карпов – это занятие стало его любимым отдыхом.

Для Хо Ши Мина Ленин был человеком с большой буквы. «Ленин покоряет и привлекает сердца азиатских народов не только своей гениальностью, но и презрением к роскоши, любовью к труду, чистотой своей личной жизни, простотой, одним словом, моральным величием и благородством учителя» (Хо Ши Мин).

После посещения музея в Кремле «Кабинет-квартира В.И. Ленина» в 20-е годы XX века Хо Ши Мин оставил следующую запись в книге почетных гостей музея: «Ленин – великий учитель пролетарской революции. Это человек самой высокой морали, он учит нас трудолюбию, бережливости, чистоте, прямоте. Заветы Ленина будут жить вечно».

Поскольку мы ведем речь о бережливости, то должны отметить, что Владимиру Ильичу Ленину и его супруге Надежде Константиновне Крупской в полной мере была присуща эта добродетель. В советском художественном фильме «В начале века» есть такой эпизод. После окончания ссылки семья Ленина уезжает из Шушенского. Владимира Ильича и Надежду Константиновну  пришли проводить местные крестьяне. На проводах (по фильму) Владимир Ильич подарил одному крестьянину свое ружье. По утверждению работников музея в Шушенском (мне довелось с ними беседовать на эту тему в 90-е годы XX века), данный эпизод – выдумка авторов фильма.

Дело в том, что ружье у Ильича было бельгийского производства (аналогичное ружье хранится в музее), и по тем временам очень дорогое. Ульянов и Крупская, конечно же, не были скопидомами, но и раскидываться большими деньгам (тем более в их экономически стесненном положении) они бы никогда не стали. Их семейный бюджет был весьма скромный, поэтому в быту они допускали только разумные траты. Так, уезжая из Шушенского, Владимир Ильич и Надежда Константиновна сделали соседскому мальчику щедрый подарок: подарили ему карандаши, тетрадки и коньки. Что же касается ленинского ружья, то его дальнейшая судьба неизвестны. Наверняка кому-то продали, а деньги потратили на семейные нужды.

Да и реакция местных крестьян на дорогущий подарок (бельгийское ружье!) могла оказаться самой непредсказуемой. У Льва Толстого есть повесть «Казаки», в ней молодой офицер (богатый барин) подарил казаку коня. А у того первая мысль: «Чего это он мне коня решил подарить? Уж не моя ли жена ему приглянулась?». Тот офицер, которого описал Лев Толстой, был молодой, без жизненного опыта. А Ленин хорошо знал быт деревенских людей, поэтому он легко находил с ними общий язык. Неслучайно Владимира Ильича и его супругу Надежду Константиновну очень уважали местные крестьяне.

Мария Ильинична (сестра Ленина) вспоминала, что в молодые годы Владимир Ильич начал курить. Мать долго пыталась его убедить отказаться от этой пагубной привычки. Но доводы о том, что табак вредит здоровью, на молодого человека никак не воздействовали. И только, когда мать привела аргумент, что траты на покупку табака сильно бьют по скромному семейному бюджету, так это сразу возымело воздействие: Владимир Ильич навсегда бросил курить.

В эмиграции в Париже жилось Ульяновым крайне трудно, литературного заработка не было, имели они в то время только партийное жалованье. Поэтому экономили каждую копейку, экономили даже на трамвае. Когда уезжали из Парижа в Польшу, небольшую квартирку, в которой жили, передавали по объявлению какому-то поляку. Он повел с Владимиром Ильичем «солидный разговор» о хозяйстве, о дороговизне жизни в Париже. Надежда Константиновна и Елизавета Васильевна (ее мама) с трудом удерживались от смеха, видя, как Владимир Ильич недоуменно пожимает плечами в ответ на вопросы о рыночных ценах. Поляка интересовало, сколько стоят гуси, телятина и другие продукты, которых русские эмигранты и не пробовали. Когда поляк наконец ушел, Надежда Константиновна сказала: «Ну, Володя, почему же ты не просветил его? Разве ты не помнишь, сколько стоит последний рождественский гусь?». «Последнего гуся я ел в Шушенском, и он мне ничего не стоил», - смеялся в ответ Владимир Ильич.

Когда В.И. Ленин серьезно заболел и врачи стали настаивать на загородном отдыхе, сотрудники Совнаркома подыскали такое место отдыха – имение бывшего градоначальника  Москвы Рейнбота в 30 километрах от города (сейчас – в Ленинских горках).

«Обстановка была непривычная, - читаем в воспоминаниях Надежды Константиновны. – Мы привыкли жить в скромных квартирках, в дешевеньких комнатах и дешевых заграничных пансионах и не знали, куда сунуться в покоях Рейнбота. Выбрали самую маленькую комнату, в которой Ильич потом, спустя 6 лет, и умер; в ней и поселились. Но и маленькая комната имела три больших зеркальных окна и три трюмо. Лишь постепенно привыкли мы к этому дому». Мебель в других комнатах бывшего имения Рейнгота так и стояла зачехленная.

«Богат тот, кто беден желаниями» (Демокрит).

«Тот наиболее богат, кто доволен малым, ибо такое довольство свидетельствует о богатстве натуры» (Сократ).

«Богаче всех тот человек, чьи радости требуют меньше всего денег» (Г. Торо).

«По-настоящему богат тот, кто ни в чем не нуждается» (Ф. Филельфо).

«Кто умеет довольствоваться малым, тот богат» (К. Гольдони).

«Кто отказывается от многого, может и многое себе позволить» (Ж. Шардон).

«Богат тот, кто получает больше, чем тратит; беден тот, чьи траты превышают доходы» (Ж. Любрюйер).  

«Бережливость – самое большое богатство» (Т. Овербери).

В Ленинских горках в музее нам показали шкаф со скромным гардеробом Надежды Константиновны Крупской. Всего лишь несколько платьев. Еще мне запомнились сломанные деревянные плечики.  Бережливая Крупская их не выбросила, а починила, как могла, перемотав марлевой тряпочкой. В музее в Ленинских Горках сохранилось много личных вещей, которые семья Владимира Ильича привезла в Россию из эмиграции. Эти вещи и сегодня свидетельствует об их удивительной бережливости.

При этом Ленин и Крупская обладали исключительной чуткостью и добротой. Ленин по-отечески следил за жизнью и бытом товарищей по работе. В этом не было, писал А.М. Горький, «своекорыстной заботливости, которая иногда свойственная умному хозяину в его отношении к честным и умелым работникам. Нет, это было именно сердечное внимание истинного товарища, чувство любви равного к равным».

Вспоминает писатель Максим Горький: «Человек изумительно сильной воли, Ленин был во всем остальном типичным русским интеллигентом. Он в высшей степени обладал качествами, свойственными лучшей русской интеллигенции, - самоограничением, часто восходящим до самоистязания, самоуродования, до рахметовских гвоздей, отрицания искусства, до логики одного из героев Л. Андреева: «Люди живут плохо – значит, я тоже должен плохо жить».

В тяжелом, голодном 19-м Ленин стыдился есть продукты, которые присылали ему товарищи, солдаты и крестьяне из провинции. Когда в его неуютную квартиру приносили посылки, он морщился, конфузился и спешил раздать муку, сахар, масло больным и ослабевшим от недоедания товарищам

Приглашая меня обедать к себе, он сказал:

- Копченой рыбой угощу – прислали из Астрахани.

И, нахмурив сократовский лоб, скосив в сторону всевидящие глаза, добавил:

- Присылают, точно барину. Как от этого отвадишь? Отказаться, не принять – обидишь. А кругом все голодают. Ерунда».

С 1929 по 1939 годы Н.К. Крупская работала заместителем народного комиссара просвещения РСФСР. Однажды Надежда Константиновна обратила внимание, что инструктор библиотечного коллектора Р.В. Григорьева ходит в дождливую погоду в плохих ботинках. Решила выручить ее, подарить свою вторую пару. На следующий день, придя на работу, Надежда Константиновна вызвала Раису Викторовну, вынула ботинки и сказала:

- Это у меня лишняя пара, Садитесь, меряйте…

Никита Сергеевич Хрущев, по оценкам современных советских (!) историков, неоднозначная фигура. Не случайно в народе за ним прочно закрепилось меткое прозвище «Никита-чудотворец». Но все-таки надо отдать ему должное, что став первым секретарем ЦК КПСС, он первым делом решил сэкономить на содержании чиновничьего аппарата. Он стал закрывать спецраспределители и переводить аппаратчиков на обслуживание через обычную торговую сеть. В начале 60-х годов был резко сокращен перечень лиц, имеющих право на пользование персональным государственным автомобилем.

Дочь Хрущева – Рада Никитчина Аджубей так вспоминала о своих родителях:

- Они были очень идейными. В их время в моде были аскетизм и суровость, и в нашем доме эти качества присутствовали в полной мере. Например, до 1964 года – до отставки отца – у родителей даже не было своей квартиры – казенное жилье, казенная мебель. Обстановка – самая обычная. Кресла и диваны закрыты полотняными чехлами, ковровая дорожка на полу.

Одежду для Никиты Сергеевича шили в Советском Союзе. Закройщики приезжали к Персеку на работу, делали необходимые замеры и привозили туда же готовые изделия. Когда перед визитом в Англию встал вопрос о фраке, кто-то предложил сшить его за границей. Хрущев с негодованием отказался, и ему свой же портной сшил черный костюм, в котором он и отправился к английской королеве.

Вспоминал заместитель начальника охраны Хрущева – Николай Васильев: «Костюмы для Никиты Сергеевича всегда шили из отечественных материалов. Не дай бог, чтобы он что-нибудь импортное одел. Он носил только наше, кроме шляп. Но потом на фабрике стали и шляпы делать, и он говорил: «Наконец хоть иностранщину сброшу!». И везде он прославлял кунцевский материал, трико, драп, всегда хвалил его».

И даже с нательным бельем у главы советского правительства все было по простому: кальсоны, причем на лямочках, сатиновые «семейные» трусы черного или синего цвета (в них Хрущев не только ходил, но и купался). «Особенно важно было, чтобы эти «предметы роскоши» никто не увидел за рубежом. Поэтому никаких прачечных, все стирал и гладил я сам. А то с трусами да носками штопаными потом позора не оберешься», - вспоминал ветеран органов госохраны Алексей Сальников.

Председателю Совета министров СССР Алексею Николаевичу Косыгину, как и всякому бережливому человеку, также были присущи душевная чуткость и щедрость. Большинство подарков и сувениров, которые Алексею Николаевичу вручали за рубежом, он передавал в Архангельскую среднюю школу Красногорского района, которая находилась недалеко от его дачи. А дорогостоящие подарки сдавались под расписку в Оружейную палату или в Гохран.

Во время войны уполномоченный ГКО Алексей Николаевич Косыгин по служебным делам оказался на знаменитой «дороге жизни» через Ладогу (по ней под вражеским обстрелом осуществляли снабжение блокадного Ленинграда). Как-то он зашел в домик для регулировщика, чтобы погреться, метель занесла пути и трассу расчищали. Уже стемнело, а Косыгин с утра еще ничего не ел. Булка хлеба да вскипяченный здесь же чай – вот и весь обед-ужин. Но, услышав, стоны раненых женщин, он приказал отдать хлеб им – весь, до последней крошки. Вот таким он был человеком.

О бережливости Косыгина ходили легенды. Академик Борис Черток вспоминал, как трудно было отчитаться перед Алексеем Николаевичем руководителям космической отрасли. Косыгина интересовал каждый человеко-час, каждый автомобиль: эффективно ли используются ресурсы? Любимчиков у него не было, скидок не делал никому.

Известен случай: как-то на подмосковной автостраде сломалась машина Предсовмина. Пока водитель копался в моторе, Косыгин внимательно смотрел на проносящиеся мимо грузовики  и что-то записывал в блокнот. Грузовички по шоссе мчались пустые. Вскоре правительственные головы размышляли: как избавиться от порожних рейсов, говорили об «обратном грузе» и «тонно-километрах».

Любые попытки подкупа вызывали приступы ярости у этого всегда сдержанного человека. Однажды, войдя в свой кабинет, он заметил на рабочем столе  новый письменный прибор – роскошный, точно из дворца какого-нибудь шейха или султана. Косыгину доложили, что эту роскошь прислал в подарок руководитель одного из южных регионов страны. Подарок был возвращен дарителю со строгим выговором.

Косыгин всегда любил ставить в пример бережливое отношение Сталина к неприкосновенным резервным запаса даже в самые трудные годы. В 1969 году Косыгин (и в этом его поддержал Суслов) настоял на публикации уважительной статьи к 90-летию Сталина, вступив в дискуссию с Подгорным, Пельше, Кириленко. Из диссидентских кругов и от «оттепельной» интеллигенции последовали письма протеста, в том числе и на имя Косыгина. Линия на мягкую реабилитацию Сталина, вполне устраивавшая Косыгина, воплотилась и в киноэпопее «Освобождение» (1968-1972).

Действительно, у бережливого и, пожалуй, даже аскетичного Иосифа Виссарионовича Сталина было совсем немного личных вещей. После его смерти личное имущество вождя СССР (не считая книг) уместилось в  четырех небольших коробках. Записные книжки, табак и курительные принадлежности, 6 кителей, 10 брюк, 4 шинели 4 фуражки, настольный будильник, статуэтка, подаренная Рузвельтом, и сберегательная книжка на 900 рублей. После себя Иосиф Виссарионович также оставил сверхдержаву на пике своего могущества.

При экономном и хозяйственном Сталине в марте 1953 года золотой запас страны достиг, по разным оценкам, от  2051 до 2804 тонн. Для сравнения, в царской России золотой запас достигал около 1400 тонн. Во время индустриализации и в годы Великой Отечественной войны страна была вынуждена продавать золото, но сразу после войны Сталин прекратил эту практику. После его смерти сталинскую «кубышку» распечатали, особенную активность в тратах проявили Горбачев и Ельцин. В октябре 1991 года золотой запас страны сократился примерно до 240 тонн. На тот момент у США запасы золота составляли более 8000 тонн.

Отвечавший за идеологию в Политбюро ЦК КПСС Михаил Андреевич Суслов даже на общем фоне простоты и суровости партийного аппарата снискал себе славу аскета. До последних своих дней он ходил в старомодных калошах, десятилетиями носил одно пальто.

Скромность украшала его и в командировках, когда Суслов оставлял столбики медных и серебряных монет, расплачиваясь за комплексные обеды. Кстати, он бы мог растиражировать такие эпизоды по сарафанному радио, но популярность Суслову была ни к чему. Не афишировались и привычка Суслова ежемесячно переводить крупные суммы из личных доходов  в Фонд мира, и его помощь в строительстве Пискаревского мемориала. Не забывал Михаил Андреевич поддерживать трудовым рублем и сельские библиотеки родной Саратовской области. Суслов был трезвенником, во всем ценил умеренность, свой день расписывал по минутам, вплоть до обязательного стакана чаю с лимоном в 13.00.

Леонид Ильич Брежнев считал, что в детях нужно с раннего возраста воспитывать бережливость, он сам получил соответствующее воспитание в рабочей семье в поселке Каменском, будущем рабочем городе Днепродзержинске.

«Уважение к сельскому труду передалось мне с детства – от родителей, от всей обстановки Каменского и окрестностей. Поселок наш был особенный. Наполовину Каменское оставалось селом, хоть и жил в нем настоящий, заводской закалки пролетариат. В самой душе пролетариев жил дух недавних крестьян. Отец частенько рассказывал, как сам он «мыкал крестьянство». Лиха в той жизни было немало, но я видел, с какой тайной печалью и нежностью отец говорил о сельском приволье, о пахоте, о сенокосе, о молотьбе, о хлебе, добытом своими руками. И, конечно, совсем не случайно отношение к хлебу было в нашей семье предельно уважительное. Веселое присловье матери, которое каждый день звучало у нас за столом, запомнилось на всю жизнь: «Ну, ребятки, поели, а теперь каждую крошу – в ладошку!». Не от скудости и не от скупости родились в народе эти слова. Они воспитывали в детях бережное, я бы сказал, священное отношение к хлебу.

Без такого отношения к хлебу насущному не может, я считаю, вырасти достойный, нравственный в полном смысле этого слова человек. Сейчас в столовых, в кафе и булочных стали вывешивать красиво оформленные призывы беречь хлеб. Это, конечно, полезно. Однако грустно, что понадобились такие призывы. Бережливость должна прививаться с раннего возраста, и в первую очередь в семьях родителями» (Л.И. Брежнев).

Именно Леониду Брежневу принадлежит крылатая фраза: «Экономика должна быть экономной».

Писатель Арсений Замостьянов в своей книге «Сталинская гвардия. Наследники вождя» рассказал о таком случае из жизни Л.И. Брежнева. Эту историю Замостьянову поведал кинодокументалист В.В. Осьминин. Во время съемок одного из фильмов Брежнев должен был вот-вот приехать на площадь в Новороссийске. Все было готово: цветы в клумбах, чистые мостовые, струи фонтана поблескивали на южном солнце. И только когда Брежнев был уже чуть ли не в кадре, режиссер заметил в фонтане валенок. Все-таки не доработали дворники! Леонид Ильич подошел к фонтану, сразу заметил валенок и… радостно улыбнулся: «А в мою молодость такой валенок нипочем не выбросили бы! Смотрика-ка, и не дырявый! Да, лучше стал жить народ, товарищи…».

Что же, даже по самым скромным расчетам, за годы правления Брежнева реальные доходы граждан СССР выросли в полтора раза. Более чем в полтора раза выросло потребление мяса, в два раза – потребление яиц и растительного масла. И это – несмотря на волны дефицита. Прилавки в СССР и впрямь не всегда выглядели изобильно, но холодильники у советских граждан были полны запасами, и каждый рабочий ежедневно плотно обедал в заводской столовой.

(печатается в сокращении). 

Полный вариант статьи А.А. Брагина "Бережливость - не скупость" можно прочесть на сайте РУСО:

https://csruso.ru/nashi-universitety/publicistika/a-a-bragin-berezhlivost-ne-skupost/