Афганское закулисье Вашингтона

Правительство Афганистана оказалось перед лицом катастрофы. Итоги парламентских выборов до сих пор не объявлены, отряды талибов захватывают всё новые районы. Стремясь сохранить контроль над страной, США вступили в переговоры с повстанцами.

Банкротство марионеток

В общественных науках существует термин «системный кризис». Им обозначают неспособность системы — например, правящего режима — адекватно реагировать на угрозы. Даже те меры, которые в прошлом доказывали свою эффективность, теперь ведут лишь к ухудшению ситуации. Противоречия нарастают, и в конце концов становятся неразрешимыми в рамках существующего строя.

Такой кризис переживает афганское правительство. Пришедшее на натовских штыках, оно изначально выполняло декоративную роль и лишь оглашало решения, принятые за пределами страны. Некоторое время, впрочем, эта схема функционировала без особых сбоев, что было связано с относительным консенсусом среди элит. Вашингтон не жалел средств на подкуп племенной верхушки, а властный «пирог» был разделён так, чтобы не обидеть сильнейшие группы влияния.

Однако, будучи от начала до конца искусственной, данная конфигурация не могла долго существовать. Её крах был предопределён несколькими причинами. Во-первых, за почти двадцать лет не решена ни одна из серьёзных социально-экономических проблем. В стране недоедает треть населения, причём после 2010 года число голодающих стабильно растёт. По показателям материнской и детской смертности Афганистан занимает одно из первых мест в мире. 70 процентов взрослого населения неграмотны, и существенный прогресс не предвидится: образованием охвачены менее половины детей школьного возраста.

В стране почти отсутствует современная промышленность, законсервирована технологическая отсталость сельского хозяйства. Экспортируя товары на 800 миллионов долларов в год, страна ввозит продукцию на 8 миллиардов. Разница покрывается иностранной помощью, которая, впрочем, не идёт на развитие реального сектора экономики, а лишь закрепляет зависимость. Тяжёлые последствия имела засуха, разразившаяся в 2018 году. Сотни тысяч людей бежали из наиболее поражённых районов на западе и севере страны и не имеют средств к существованию. Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ) сообщает о множестве случаев продажи детей отчаявшимися родителями.

Во-вторых, политическая система не смогла избавиться от зависимости и осталась чужеродным образованием. Вполне закономерно поэтому, что здание афганской государственности стремительно разваливается. Точкой отсчёта этого процесса можно считать 2014 год, когда американцы посадили в президентское кресло своего ставленника Ашрафа Гани. Недовольство открытым вмешательством в выборы Вашингтон попытался купировать с помощью создания «правительства национального единства» и разделения власти между Гани и его соперником Абдуллой Абдуллой, которому дали должность главы исполнительной власти.

Но легитимность нового правительства оказалась на нуле. Этому способствовали и явные фальсификации при выборах, и отсутствие юридической закреплённости новой структуры власти. Узаконить её может лишь Всеафганский совет старейшин (Лойя Джирга), в компетенцию которого входит изменение конституции. Вот только созыву совета, согласно «примирительному» соглашению 2014 года, должны предшествовать выборы парламента и местных советов, а выборам — реформа избирательного законодательства.

На все эти процедуры отводилось два года, но они так и не завершены. И неизвестно, завершатся ли вообще. Разделение полномочий между Гани и Абдуллой парализовало работу правительства. Кандидаты на важные должности не утверждаются годами — не говоря уже о масштабных реформах, например избирательной. Раскол элиты этим не ограничился. В стране создано влиятельное оппозиционное движение под руководством первого вице-президента Абдул-Рашида Дустума, экс-губернатора провинции Балх Атты Мохаммада Нура и одного из заместителей главы исполнительной власти Мохаммада Мохаккика. Жёстко критикуя руководство страны, требуя роспуска существующих органов власти и формирования временного правительства, объединение получило шансы на создание крупной парламентской фракции.

Это стало ещё одной причиной, почему власть не спешит с реформами. Парламентские выборы, которые должны были пройти в 2016 году, неоднократно переносились. Наконец, датой их проведения назначили 20 октября 2018 года. Но вместо того чтобы укрепить политическую систему, выборы продемонстрировали глубину охватившего её кризиса. Мало того, они способны усилить этот кризис и стать той самой соломинкой, что, по старинной притче, переломила спину верблюду.

Боевики нацелились на Кабул

Скандалы начались ещё на стадии составления списков избирателей. По данным Независимой избирательной комиссии (НИК), всего было зарегистрировано 9 миллионов человек. Оппозиция опротестовала эти цифры, заявив, что они завышены вдвое. Масла в огонь добавили бесчисленные нарушения в день голосования. Из разных провинций поступали данные о вбросах бюллетеней, подкупе голосов и т.д.

Самой острой оказалась ситуация в Кабуле. Из-за того, что списки избирателей не подвезли вовремя, участки открылись лишь к обеду. Не обошлось без курьёзов. Абдулла Абдулла и ряд других высокопоставленных чиновников не смогли найти свои имена в списках. В результате голосование в столице продлили на день, что создало дополнительный повод для обвинений в фальсификациях.

Провалилась и затея с биометрической идентификацией голосующих. По требованию оппозиции НИК постановила оснастить участки соответствующей техникой. Но сделать это то ли не успели, то ли не захотели. Там же, где комплексы всё-таки появились, работники избиркомов не умели с ними обращаться. Следствием скандалов стало падение и без того низкого доверия к выборам. 76 процентов опрошенных афганцев назвали их нечестными и незаконными.

Тем не менее вечером 21 октября президент объявил выборы состоявшимися и поздравил народ с успешным их проведением. Вот только окончательные результаты до сих пор не объявлены. НИК опубликовал предварительные данные по нескольким провинциям, оговорившись, что они могут быть пересмотрены. Медлительность чиновники объясняют большим числом жалоб. В одном Кабуле их поступило почти 3 тысячи, из-за чего итоги выборов аннулированы на трети участков. Митинги проходят почти каждый день. 22 января участники акции протеста перекрыли въезды в столицу и потребовали наказать виновников подтасовок. Неделей ранее два десятка кандидатов призвали провести повторные выборы в четырёх северных провинциях.

Талибы восприняли это как собственную победу. Движение заявило о полном провале голосования вследствие «бойкота со стороны народа». «Проведение «выборов» в странах, находящихся под оккупацией, направлено лишь на то, чтобы обмануть людей», — подчеркнули там. При этом боевики приложили максимум усилий, чтобы сорвать выборы. В последние месяцы в Афганистане развернулось беспрецедентное по размаху наступление. Талибы больше не ограничиваются действиями в сельской местности, а атакуют крупные города и армейские базы. В настоящее время ведутся бои за административные центры провинций Фарах, Бадгис, Саманган, Бадахшан, Логар, Забуль и ряда других. Под контроль боевиков перешли участки стратегических автотрасс Кабул — Кандагар и Кабул — Баглан, что резко сократило манёвренные возможности силовых структур.

На вооружении повстанцев всё больше тяжёлого вооружения. Например, после захвата военной базы Пул-и-Ача (провинция Фарьяб) в их руки попали танки и реактивные системы залпового огня. География боевых действий охватила почти всю страну, включая прежде относительно спокойные регионы. Ареной ожесточённых боёв стала провинция Балх на границе с Узбекистаном. В ходе начавшегося в первых числах января наступления под контроль талибов перешло множество населённых пунктов и баз, на сторону противника переметнулись десятки полицейских и солдат.

Под контролем Кабула находится чуть более половины территории страны — это самый низкий показатель с 2001 года. Правительственные силы не в состоянии поддерживать безопасность даже в столице. 24 декабря боевики захватили одно из правительственных зданий в центре Кабула. Перестрелка продолжалась весь день, погибли почти полсотни человек. А 14 января произошёл теракт у развлекательного комплекса для иностранцев. Его жертвами стали четыре человека, больше ста ранены.

Остановить кризис не помогают ни кадровые перестановки (в конце декабря своих постов лишились главы МВД и минобороны), ни тщетные попытки поддержать легитимность. 22 декабря НИК запустил процедуру регистрации кандидатов на президентские выборы. Они должны пройти 20 июля этого года — одновременно с выборами в советы уездов и провинций. Документы для участия подали 18 кандидатов, включая двух первых лиц государства. Но в том, состоятся ли выборы, есть большие сомнения. Повстанцы чувствуют себя всё более уверенно и говорят о приходе к власти как о свершившемся факте. В своём предновогоднем обращении они пообещали всеобщую амнистию. «Наше возвращение не будет таким жестоким, как в 1996 году», — уверяют талибы.

Остаться любой ценой

В США хорошо понимают непрочность положения кабульских «вассалов». С этим связан кардинальный пересмотр курса. Относительно недавно, в августе 2017 года, Дональд Трамп провозгласил новую стратегию, включающую увеличение американского контингента и расширение его полномочий. Воевать до победного конца — таким был общий посыл этого плана. Объявленные меры в целом были реализованы. Войска, чья численность выросла с 8 до 14 тысяч человек, возобновили участие в прямых боевых действиях. Но укрепить позиции афганского правительства это не помогло, что вынудило США пойти на контакты с «Талибаном»*.

Делается это за спиной Кабула, что лишь подчёркивает степень «самостоятельности» и «влияния» руководства страны. В июле в Катаре прошёл первый раунд переговоров, но особенно активизировалась эта работа после назначения спецпредставителем госдепартамента США дипломата афганского происхождения Залмая Халилзада. Под его руководством состоялись новые встречи с талибами — в ноябре в Катаре и в декабре в Объединённых Арабских Эмиратах. 21 января в столице Катара стартовал очередной раунд переговоров. Кроме того, Халилзад совершил визиты в Пакистан, Индию, Китай, республики Центральной Азии и монархии Персидского залива. Всюду он пытается найти поддержку американского плана урегулирования.

Детали плана пока официально не обнародованы, но утечки в СМИ позволяют составить более или менее полное представление. Вашингтон предлагает талибам заключить перемирие на полгода с возможностью его продления, а также войти в высшие органы государственной власти. Не исключается и передача повстанцам контроля над рядом провинций. Взамен США сохранят в Афганистане политическое и экономическое влияние, оговорённое новым двусторонним соглашением.

Что касается военного присутствия, оно пока остаётся главным камнем преткновения. «Талибан»* выступает за полный вывод иностранных войск, в то время как Вашингтон стремится сохранить две крупные базы: Баграм и Шорабак. Впрочем, пообещал Халилзад, «как только будет восстановлен мир и терроризм из Афганистана перестанет угрожать всем остальным странам, США выведут своих военных». На первых порах уступкой талибам может стать двукратное сокращение контингента, которое, по данным американских изданий, обсуждается в Белом доме.

Вашингтон страхует себя на случай окончательного краха кабульского режима. Торопиться его заставляет активность на афганском направлении других стран. 9 ноября в Москве прошли консультации по мирному урегулированию с участием талибов. Другая переговорная площадка создана в Иране. В конце прошлого года делегация повстанцев встретилась с замглавы МИД Аббасом Аракчи. Тогда же состоялся визит в Кабул секретаря Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани, обсудившего с афганским руководством заключение всеобъемлющего соглашения о сотрудничестве.

Не остаётся в стороне Китай. В декабре в Кабуле прошла встреча глав МИД Афганистана, Пакистана и КНР. Речь шла о совместных энергетических и транспортных проектах, среди которых железные дороги Кветта — Кандагар и Пешавар — Кабул. Эти планы должны стать составной частью стратегии «Один пояс — один путь».

США пытаются не допустить «чужого» влияния на Афганистан и сохранить собственное господство. Это значит, что стабилизация региона откладывается на неопределённый срок, ведь в Вашингтоне не привыкли стесняться в выборе средств.

Сергей Кожемякин