5 марта День памяти И.В.СТАЛИНА. ПРЕРВАННЫЙ ПОЛЕТ
Такое два - три десятилетия назад невозможно было представить в атмосфере тотального засилья яковлевско-горбачевской пропаганды да сменившего ее ельцинского подавления всех несогласных и неугодных. Нынче на многих порталах Интернета непрерывно идут ленты с предложениями приобрести книги Юрия Жукова «Иной Сталин», Игоря Пыхалова «Сталинский реванш», Юрия Емельянова «Разгадка 1937 года», Владимира Бушина «Россия. Сталин. Сталинград»,произведения из этого же цикла Вадима Кожинова, Юрия Мухина, Александра Бушкова, Елены Прудниковой и других авторов.
Чем вызван сплеск интереса к жизни и деятельности, к политическому и теоретическому наследию выдающегося государственного деятеля ХХ века? Конечно же, не только тем, что недавно прогрессивная общественность, можно сказать, триумфально отметила 140-летие рождения И. В. Сталина. Но и тем, что общественно-политические настроения в России и в сопредельных государствах ощутимо сдвигаются влево. Все громе звучит в народе требование «Верните Сталина!», верните созданную им модель справедливого, подлинно народного государства. Даже в «перевернутой вверх ногами» стране, а нынче полицейском государстве по имени Украина, сквозь зубы вынуждены признавать, что благодаря Сталину по итогам второй мировой войны ей были возвращены все ее исторические земли плюс Северная Буковина и Закарпатская область.
Единственное, с чем нельзя в этих работах согласиться, так это с утверждением глубоко уважаемого мной Юрия Николаевича Жукова, что последние месяцы месяцы своей жизни вождь тихо угасал, почти всеми забытый, на склоне лет на своей даче в Волынском. Также не могу согласиться с автором двухтомного исследования «Сталин» не менее уважаемым и авторитетным Ю. В. Емельяновым, что глава государства в последние годы почти не выступал на различного рода публичных мероприятиях: скажем, на сессиях Верховного Совета СССР и прочих, не проявлял особого интереса к государственным и партийным делам. Позвольте, Юрий Васильевич, а как быть же быть тогда с проведенной по его инициативе блистательной денежной реформой 1947 года? А как быть с практикой ежегодных снижений цен? Всего их было семь. А личное участие в дискуссиях по его последних работах «Марксизм и вопросы языкознания» и «Экономические проблемы социализма в СССР». Казалось бы, какая может быть связь между языкознанием и экономическими проблемами страны? Но Сталин всегда рассматривал назревшие вопросы в советском обществе в их взаимосвязи? А состоявшееся в Москве весной 1952 года, опять таки по инициативе вождя, авторитетное Международное экономическое совещание?
Вскоре, после XIX съезда КПСС, И. В. Сталин пригласил к себе заведующего Отделом агитации и пропаганды Дмитрия Шепилова с предложением стать главным редактором газеты «Правда».
- Иосиф Виссарионович, но вы вы ведь сами поручили возглавить Комиссию по подготовке нового учебника политэкономии.
- Знаю. Помню. Но сегодня на посту главной газеты партии необходим товарищ с большим жизненным и профессиональным опытом. Мы стоим на пороге больших изменений. И в этой огромной работе необходима мобилизующая роль теперь уже возглавляемой вами газеты.
Скажите на милость, похоже это на позицию забытого всеми и отрешившегося от всех дел руководителя партии и государства? А вот еще небезынтересная цифра: Сталин в своем кремлевском кабинете январе – феврале принял 80 посетителей.
В феврале 1953 года, снова в Волынском, Сталин принял чрезвычайных и полномочных послов Аргентины и Индии. По их утверждениям, обе встречи носили продолжительный и доверительный характер. Вождь неплохо выглядел для его возраста, был оживленным, шутил, высказывал глубокий интерес к затронутым в процессе встреч проблемам, к жизни и заботам обоих государств.
Но почему подобные протокольные встречи, прочие мероприятия в Сталин все больше предпочитал проводить на Ближней даче? Да потому, что за последние год - полтора из его ближайшего окружения были удалены наиболее преданные вождю лица – начальник Главной государственной охраны МГБ Власик и его личный секретарь Поскребышев. Первого обвинили в стяжательстве и даже в шпионских связях…с подданным иностранного государства, второго - в утере важного документа. Вскоре злополучный документ отыскался, но тень на безупречную репутацию Поскребышева была брошена. К двум случаям, внешне вроде не связанным друг с другом, добавился третий: 17 февраля скоропостижно скончался комендант Кремля Косынкин. Полный сил и здоровья 49-летний генерал, не страдавший ранее какими-либо болезнями.
Любители хлестких перьев в подобного рода опусов предпочитают в этих пертурбациях обвинять «душегуба и авантюриста» Лаврентия Берию и только его, который, дескать, таким образом пытался еще больше приблизиться к Сталину, завоевать его полное доверие. Сочинителям подобных мифов невдомек, что Берия еще в 1945 году был освобожден от должности наркома внутренних дел, главной задачей из всех задач для него было создание отечественного атомного, а затем и водородного оружия. На выходе были первые ракеты для системы ПВО столицы. Ничем иным в силу физических возможностей и занимаемой должности – заместителя Председателя Совета Министров и председателя Специального (атомного) комитета он не мог заниматься. Вернется он к руководству объединенного министерства МВД – МГБ лишь в начале марта 1953-го.
А министром государственной безопасности после ареста Абакумова в 1951 году был назначен Семен Игнатьев, до этого заведующий отделом партийных, профсоюзных и органов ЦК КПСС. Как и ранее Ежов, не имевший малейшего понятия о специфике деятельности органов государственной безопасности. Кому принадлежала инициатива выдвижения Игнатьева на министерский пост? Маленкову или Хрущеву? После устранения Власика на последнего были возложены обязанности обеспечения охраны И. В. Сталина, других членов высшего политического руководства страны. Следует добавить, что секретарь ЦК Хрущев одновременно являлся заведующим Административным отделом Центрального Комитета, курировал МГБ, МВД, Министерство обороны, одним словом, все силовые структуры.
Вечерами в небольшом зале заседаний Сталинской дачи допоздна не гас свет. Рассматривались вопросы, связанные с проведением в первых числах марта очередной сессии Верховного Совета СССР. В обсуждении их принимала «пятерка» членов Бюро – неуставного органа, избранного после ХIХ съезда на октябрьском Пленуме ЦК КПСС Президиумом ЦК с целью реализации всех безотлагательных вопросов: т. т. Сталин, Берия, Булганин, Маленков, Хрущев. Сказать, что на рассмотрение сессии было предусмотрено внести лишь вопрос о назначении Председателем Совета Министров Пономаренко Пантелеймона Кондратьевича, бывшего Первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии, заместителя Председателя правительства, в поддержку кандидатуры которого высказалось большинство членов Президиума ЦК, было бы в корне неверно. С высоты пройденного страной пути у Сталина к весне 1953 года вызрела программа реформы политической системы в СССР в пользу расширения демократизации и повышения роли Советской власти, начиная с Верховного Совета. Намечен был ряд структурных и важных кадровых решений. Триада высшего руководства страны вполне могла бы выглядеть так: Председатель Президиума Верховного Совета СССР И. В. Сталин, Председатель Совета Министров П. К. Пономаренко, секретарь ЦК КПСС (координатор работы Секретариата ЦК) Г. М. Маленков.
Подтверждение выше изложенному можно найти в дневниках Л. П. Берии. «Что за вздор? – возмутятся антисталинисты. – Откуда могли взяться дневники давным давно расстрелянного Берии?» Как бы кому то не захотелось ь замолчать роль этой личности и неузарядного организатора , но его единомышленникам удалось сохранить в глубоких недрах архивов (архивы были тогда в ведении МВД). Скупые, порой разрозненные записи и заметки свидетельствовали о намерении издать в будущем свои воспоминания. Благодаря кропотливой и скрупулезной работе Сергея Кремлева вышли в свет три тома дневников Берии с исчерпывающими комментариями составителя. Цитирую одну из его записей:
«Товариш Сталин всегда смотрел в суть вопроса и сейчас смотрит. Главные задачи сейчас – это разработать новую программу, чтобы поставить во главу развитие масс и ведущую роль Советской власти. И важнейшая борьба – с подрывной работой, США ее давно активизируют по всем направлениям и внутренняя агентура у них есть и сильная».
К слову следует добавить, что на одной из этих встреч пришли к общему выводу об освобождении должности Игнатьева, явно не соответствовавшего должности министра МГБ. С его санкции были возобновлены пытки над подследственными, возникло без видимых оснований мутное дело о привлечении к уголовной ответственности группы известных врачей-евреев. Тогда и возникло решение объединить два министерства - внутренних дел и государственной безопасности в одно - Министерство внутренних дел. Структуру, наделенную не столько карательными функциями, но, главное, – полномочиями осуществлять контроль за осуществлением намеченных реформ, а еще предотвращением негативных тенденций не только в экономике, но и в общественно-политической жизни. Существовавшего для этой цели Министерства государственного контроля было явно недостаточно.
В ночь с 28 на 1 марта в том же составе все та же «пятерка» членов Бюро Президиума ЦК продолжила рассмотрение предлагаемых к рассмотрению депутатами Верховного Совета вопросов. Работу закончили часам к четырем утра. Сталин тепло проводил до вестибюля товарищей. Так утверждал в своих трехтомных воспоминаниях Хрущев. Именно с этого места и следует поставить под глубокое сомнение все басни Никиты Сергеевича о том, как дальше развивались события. Ибо давно известно, где и за чей счет выпущены эти «воспоминания». Подлинная цена их та же, как и «Двадцать писем другу» Светланы Аллилуевой, состряпанных по лекалам ЦРУ.
Писатель Юрий Мухин (автор исследования «Убийство Сталина и Берии») и историк-публицист Иван Чигирин («Отец. Тайна смерти И.В.Сталина и неизвестные документы об известных событиях») в своих работах сходятся на том, что никакой встречи членов «пятерки» на даче в Волынском 28 февраля не было и не планировалось. Сталин намерен был провести вечер один. В воскресенье он рассчитывал пригласить на обед широкий круг товарищей по общему делу, а также детей, Василия и Светлану. В понедельник, 2 марта, должно было состояться заседание Президиума ЦК, на котором предстояло утвердить повестку дня сессии Верховного Совета, которая должна открыться 4 марта.
Перед тем, как отправиться на свою половину, Иосиф Виссарионович якобы сказал одному из дежуривших в ту ночь сотруднику охраны полковнику Хрусталеву: «Можете все ложиться спать, вы мне больше не понадобитесь». Это снова по Хрущеву.
Странное распоряжение. Ранее вождь никогда не «регламентировал» обязанности сотрудников службы безопасности. Их никто не имел права отправить спокойно спать, даже лично министр Игнатьев. У Сталина был десятилетиями выработанный режим работы и отдыха. Поднимался он к десяти часам утра. К 11 часам официантки Мотрона Бутусова или Валентина Истомина, дежурившие посуточно, подавали ему чай или завтрак. Беспокоить его без острой надобности не рекомендовалось.
На часах давно пробило двенадцать. Четырнадцать часов. Шестнадцать часов. На половине дачи, где располагался Сталин, по прежнему тишина. Наконец в 18 часов 30 минут в его спальне зажегся свет. Охрана по прежнему безмолствует,не проявляя при этом ни малейших признаков беспокойства. В 22 часов 30 минут прибыл фельдкурьер с правительственной почтой, с которой было предписано знакомить вождя. Наконец то Лозгачеву (опять ему, а не руководившему сменой охраны в ту роковую ночь) поручили побеспокоить вождя). Он обнаружил Сталина лежащим на полу, изрядно продрогшего, не способного говорить, правая сторона тела его отказывалась повиноваться. Перенесли его в более просторное помещение, укрыли теплыми одеялами.
Как предписано поступать службе охраны? Немедленно поставить в известность своего непосредственного руководителя, то-есть министра государственной госбезопасности Игнатьева. Вспомнились в связи с этим два недавних случая.
По субботам Иосиф Виссарионович по давней, еще с сибирских времен, привычке отправлялся в русскую баню, построенную для этих целей на территории дачи. Обычно эта процедура у него занимала не более часа. Прошло полтора часа – охрана стала волноваться. Еще полчаса – результат тот же. «Ломайте двери», - распорядился заместитель начальника главного управления охраны Новик. Бегут к бревенчатому сотрудники с фомками и топором. И в это время из бани выходит Сталин. После парной позволил себе дольше обычного вздремнуть.
Еще один случай. Поминали Андрея Александровича Жданова. Для Сталина внезапная потеря испытанного соратника стала огромным личным горем, в нем он видел своего преемника. За поминальным столом позволил себе немного расслабиться. Его можно было понять. После ужина Молотов приказал начальнику сменной охраны Старостину не выпускать Сталина из дачи, не позволить ему заняться своим любимым занятием – поливкой цветов. Вождь вполне мог простудиться. Диалог полковника и генералиссимуса был следующим:
- Откройте наружную дверь.
- Не открою. У меня приказ. - И для подтверждения своих решительных намерений чекист повернул в замочной скважине ключ да так, что его невозможно было извлечь.
- Считайте себя уволенным от дальнейшего прохождения службы у меня.
- Слушаюсь.
Сталин отправился отдыхать, а утром полковник отправился к вождю с тем , чтобы узнать о своей дальнейшей судьбе. Тот поднял недоумевающие глаза, давая этим понять, что вчера никакого конфликта между ними не было.
Почему же в этом случае дежурная охрана проявила не просто халатность, а преступное пренебрежение своими должностными обязанностями? Напомним: они обязаны были увидеть вождя не позднее 11 часов утра с тем, чтобы убедиться в том, что он в добром здравии. Зато глухое молчание на протяжении почти двенадцати часов. Ко всему прочему на даче не оказалось обычно постоянно дежуривших здесь одного – двух врачей. Не просто медработников, а имевших специальный допуск на режимный объект докторов. Да, не забыть бы упомянуть личного врача Сталина Кулинича Анатолия Яковлевича. Кое-кто по ошибке называл его фельдшером. Он имел высшее медицинское образование, ученую степень кандидата медицинских наук. Вождь во всем полагался на свого доверенного врача, доверял ему.
Кому было выгодно оставить Сталина без медицинского наблюдения в ту роковую ночь?
По всем писаным и неписаным правилам руководитель дежурной охраны был должен тотчас же поставить в известность лично министра госбезопасности Игнатьева. Он глубокой ночью примчался в Волынское. Причем не один. С ними Хрущев или Маленков? Как говорят, постояли, с тем и убыли, предоставив событиям развиваться своим чередом. Впоследствии Мухин и Чигирин обратили внимание, что впоследствии никто не найдет следом пребывания Игнатьева на даче. Был… и вроде как бы испарился.
А вот что рассказывал и писал Хрущев: «Как только мне стало известно, что со Сталиным что-то случилось, я тотчас поднялся и помчался в Волынское. Благо, что автомашина стояла во дворе (Не правда, какая предусмотрительность со стороны Никиты Сергеевича – В.С.). Вчетвером – Берия, Булганин, Маленков и я заходим в столовую, куда перенесли Сталина…). Эту версию послушно повторил в своих воспоминаниях Юрий Емельянов.
Пролить свет могли бы записи в журнале посещений Ближней дачи Сталина, где охрана четко фиксировала время приезда и отъезда всех высокопоставленных и сопровождавших их лиц. Однако сразу же после смерти вождя этот журнал исчез.
А Берия прибыл в Волынское в 7 часов утра 2 марта. Вскоре после этого прибыл почти весь «цвет отечественной медицинской науки». Диагноз был определен безошибочно: кровоизлияние в правое полушарие головного мозга со всеми вытекающими последствиями. Министр здравоохранения СССР А.Ф.Третьяков, начальник Главного лечебно-санитарного управления И.Ф.Куперин, главный терапевт Минздрава професор П.Е.Лукомский, профессоры-невропатологи А.Л.Мясников и Н.В.Коновалов, прочие именитые медицинские специалисты с этой минуты неотлучно находились возле Сталина.
Если исключить вмешательство извне, то ускорить приближение развязки можно было весьма просто: не оказать экстренную помощь. Даже начинающий невропатолог или кардиолог знает, что в подобных случаях решающую роль в спасении любого человека имеет фактор времени – полчаса – максимум час. А здесь речь шла о спасении главы государства, которому шел уже 74-й год, много повидавшего и пережившего на своем веку. Таким образом Сталин с утра 1 марта (а, может, до утра 2 марта, оказался практически в беспомощном состоянии.
А теперь зададимся вопросами: «В чьих интересах было ускорение его кончины?»
1. Конечно же, в интересах мирового финансового спрута и сионистско-масонского сообщества, которые не могли простить Сталину брошенный им вызов всесильной империи американского доллара. Вспомним хотя бы Международное экономическое совещание, на котором весной 1952 года 49 государств решили создать общий рынок товаров, услуг и капитала, не привязанный к доллару.
2. Казалось бы, давно уже не стало злого демона «мировой революции» Троцкого, но его дело и его последышей продолжало жить и существовать, в том числе и в СССР. Смерть Сталина им была бы стать своего рода «спасательным кругом» за прошлые да и настоящие грехи. Разве не стало подтверждением этого дальнейшее развитие событий, когда судьба Советского государства оказалась в руках убежденных троцкистов - от Хрущева до Горбачева?
3. Такой исход был бы явно и в интересах той части генералитета, чьи войска оказались не готовыми 22 июня 1941 года отразить вторжение вероломного агрессора. Сразу же после войны Сталин поручил МГБ провести негласный опрос военачальников по одному - единственному вопросу: «Когда вы получили приказ о приведении своих войск в боевую готовность?» Полученные материалы, вне всякого сомнения, к этому времени находились в личном сейфе вождя.
4. Далеко не всей партноменклатуре было по душе намерение Сталина перенести часть тяжести управления государством на органы Советской власти, как это и было в Ленинские времена. А КПСС предстояло бы сосредоточиться на подборе и расстановке руководящих кадров, теоретической и агитационно-пропагандистской работе, контроле за соблюдением уставных требований и укреплении внутрипартийной дисциплины.
5. Увы, в эти скорбные мартовские для советского народа дни не найдется места для печали в сердцах и тех, которых Жданов при своей жизни назвал «внутренней эмиграцией». И она с нетерпением ждала своего часа.
Иван Чигирин был первым, кто тщательно изучил хранившуюся в библиотеке медицинскую карточку пациента по фамилии «И. В. Сталин», который находился под врачебным наблюдением с 1922 по 1953 год. После него никому не удалось получить доступ к этому, можно сказать, уникальному документу. Ни Юрию Мухину, ни Елене Прудниковой, ни Сергею Кремлеву, Армену Мартиросяну за исключением, спустя десятилетия, одного - единственного человека. Но о нем чуть ниже.
Иван Чигирин, вопреки заверениям ряда наблюдавших Сталина врачей да и Светланы Аллилуевой, не нашел в журнале ни одного упоминания о том, что вождь за свою жизнь пережил три инсульта. Известно, что у человека, неоднократно перенесшего такое заболевание, порой изменяется почерк до такой степени , что его невозможно разобрать. Кто нибудь видел из его окружения , что Сталин якобы с большим трудом и двумя руками выводил на документах традиционным синим карандашом свою подпись? Рукописи последних работ, о которых уже упоминалось выше, также сделаны собственноручно.
Зато не могло обратить на себя следующее: в 1946, 1947 и 1950 годах были отражены в медицинской карточки симптомы острых пищевых отравлений. Как известно, Сталин был весьма умеренным в пище и еде. К тому же все продукты и напитки, подававшиеся к его столу, подлежали строгой проверке. Заботами профессора Тбилисского медицинского института, заслуженного деятеля науки Грузинской ССР, депутата Верховного Совета СССР Кипшидзе Николая Андреевича, талантливого специалиста по желудочным болезням, все эти отрицательные последствия быстро устранялись. Сталин неоднократно уговаривал его сменить Тбилиси на Москву. Можно лишь гадать, как бы сложилась дальнейшая судьба вождя, если бы они тогда оказались рядом с ним 1 марта – Кипшидзе и Кулинич. И еще одна характерная подробность: на протяжении его жизни Сталину делались 4 электрокардиограммы (первая в 1926 году), остальные три принадлежат… совершенно другим людям.
Однако вернемся к утру 2 марта, когда коллектив врачей вступил в борьбу за спасение жизни Иосифа Виссарионовича. Оставим на совести Хрущева и Светланы Алллилуевой обвинения в адрес Берии, который, дескать, всеми командовал и распоряжался, в том числе и медиками. Потому как, вынужден повторяться, где и за чей счет были изданы эти «воспоминания». Однако руководивший всеми лечебными процедурами профессор Лукомский и его коллеги вспоминали, что Берия был предельно с ними вежлив и тактичен: «Партия и правительство доверяют вам и надеются, что сделаете все для спасения вождя. Делайте все, что считаете нужным».
Почти четверо суток длилось напряженное сражение за то, чтобы вывести Сталина из тяжелейшего состояния. Несмотря на предпринятые меры и лечение состояние больного оставалось стабильно тяжелым, в основном он находился в бессознательном состоянии. Появлялись проблески сознания, попытки что-то сказать, отдельные слова невозможно было разобрать. С целью стабилизации дыхания применялся кислород. Неоднократная икота, рвота с кровью.
Симптомы сосудисто-сердечной недостаточности, острого коронарного кровообращения дали основания предполагать ко всему и инфаркт миокарда. Прибывшие 4 марта кардиологи с аппаратурой сняли электрокардиограмму. Инфаркт задней стенки.
К полудню, 5 марта, казалось, забрезжил робкий луч надежды. Кровяное давление снизилось до 150/100, пульс удовлетворительного наполнения, больной поднес руку к губам, пытаясь шевелить губами. Снова кислород. Коматозное состояние. Поверхностное частое дыхание. Тоны сердца глухие. В 21 часов 45 минут применен был массаж грудной клетки с целью вновь запустить сердце. Безрезультатно.
В 22.00 консилиум констатировал смерть И.В.Сталина.
Большой зал Ближней дачи, в котором упокоилась его душа, заполнили звуки глухого рыданья. Не могли сдержать слез его соратники с еще с дореволюционных лет Ворошилов, другие товарищи, родные и близкие.
Газета «Правда» от 6 марта с Обращением ко всем членам партии, ко всему советскому народу
Сколько грязи было вылито по поводу распоряжения, якобы отданного Берией сразу же после того, как перестало биться сердце вождя: «Хрусталев, машину!» Стряпались под таким названием телесериалы, главный герой которых - это личность с хищно поблескивающими стеклами пенсне. И никому из них не могло придти в голову, что он не мог допустить хотя бы малейшего проявления слабости и огромного горя. Он мог позволить себе это лишь в кругу семьи, среди дорогих его сердцу людей. А тогда, по дороге из Волынского, может, ему вспомнилась эта запись из его дневника: «Пока жив Сталин. будет жить и Россия, Советский Союз, если Союз ССССР (так в тексте - С.К.) бессмертен, то и Сталин бессмертен. Но что будет через десять лет? А через двадцать лет? А через пятьдесят лет?»
Необозримые пространства Советской страны – от Бреста до Владивостока, от Мурманска до Баку и Кушки, от Норильска до Забайкалья в едином порыве как бы оцепенели от неимоверного горя и скорби. Пожалуй, в эти минуты каждый резко и отчетливо осознал, как много значил Сталин в жизни каждого советского человека и социалистического государства. Ведь это он помогал каждому чувствовать себя подлинными хозяевами всех тех богатств, которые служат не кучке богатеев, а всему обществу. С его именем они покоряли реки, горы, моря и заоблачные высоты, превратили свое государство во вторую по экономической мощи державу мира. Под знаменем Ленина – Сталина они смогли одержать Победу над невиданным прежде в истории злодеем в облике японо-гитлеровских убийц, навсегда избавив человечество от фашистского рабства.
ВЕЛИКОЕ ПРОЩАНИЕ. Нескончаемый людской поток к Колонному Залу Союзов, со всех концов страны сюда шли и ехали советские люди проститься с товарищем Сталиным
Преодолевая огромные расстояния, сотни тысяч людей из различных уголков страны ехали с желанием проститься с человеком, пронесшим через свою жизнь верность клятве Великого Ленина, навсегда сохранить в своих сердцах и памяти его образ. Три дня шел и шел бесконечный людской поток в Колонный Зал Дома Союз. Участники церемонии не стыдились своих искренних проявлений чувств:
У гроба плачет маршал Польши,
Твой никогда не плакавший солдат…
Все честное и прогрессивное человечество восприняло кончину И. В. Сталина как огромное личное горе, как величайшую потерю для великого дела, которому он отдал свою пламенную жизнь. Запомнились строки, которые принесла почта через 12 тысяч километров, бесхитростные, рожденные искренним сердцем:
Почему же бесчисленные миллионы скорбят,
Те, кто разделяет нашу любовь, надежду и веру?
Как дети, выгнанные из дома в бурю,
Мы стоим беспомощно, оцепенев от этой утраты.
Принадлежат они Дж. Менину, шоферу из Западной Австралии.
Мавзолей с надписями «В.И.Ленин И.В. Сталин». Общий вид с 9 марта 1953 года до октября 1961 года
Оно было еще далеким от совершенства, от всеобщего изобилия и достатка, здание под названием Социалистический Дом, который возводил Сталин. Как настоящие, умелые, рачительные и вдумчивые хозяева, советские люди на ходу, но и без лишней суетливости, устраняли недоделки и недостатки. Миллиарды людей труда, чьими руками создаются на планете материальные блага, в сталинском Союзе братских народов видели для себя пример для подражания, тот столбовой путь, который прокладывал им СССР. Они восхищались, что здесь царил культ социальной справедливости, народной власти, гуманизма, честного и самоотверженного труда на благо общества.
Но не успела страна провести Сталина в последний путь, как группа, назвавшая себя его преемниками, начала тут же сворачивать намеченные им реформы политической системы советского общества. Был упразднен состав Президиум ЦК из 25 членов и 11 кандидатов в члены ЦК. Чем руководствовался Сталин, выступая перед членами вновь избранного XIX Центрального Комитета и предлагая расширенный состав Президиума? Две трети рекомендуемых к избранию кандидатур имели высшее образование, положительно зарекомендовали ранее на ответственных участках государственного и хозяйственного строительства, рассматривались как резерв для выдвижения на более высокие посты. Теперь же главным исполнительным органом в партии являлся Президиум из 10 человек и 4 кандидатов, в котором можно было видеть все тех же - престарелого Ворошилова, далее Хрущева, Микояна, Булганина, Молотова, Кагановича, Маленкова, Берию и других. Из них лишь Берия готов был твердо проводить в жизнь сталинскую линию. Как говорят, «один среди чужих».
За те 112 дней, которые отвела ему судьба на посту первого заместителя Председателя Совета Министров СССР, министра внутренних дел, Л. П. сразу прекратил уголовное дело против врачей-евреев за недоказанностью обвинения, инициировал амнистию заключенных, чей срок заключения не превышал 5 лет, а также женщин, имевших несовершеннолетних детей, лиц преклонного возраста. Это абсолютная чушь и злобный вымысел, что Бериевская амнистия дестабилизиривала ситуацию во многих регионах, потому как лица, совершившие тяжкие преступления продолжали сидеть и отбывать отведенные им сроки наказания.
По его настоянию была проанализирована практика выдвижения руководящих кадров в Белоруссии, Литве и Западной Украине. В принятом Постановлении ЦК КПСС было признано, что нецелесообразно отдавать предпочтение выдвижению руководящих кадров из числа лиц русской национальности.
За ворохом больших и малых забот Берия не упускал из виду обстоятельства внезапной, скорее странной смерти Сталина. На апрельском Пленуме добился освобождения Игнатьева от обязанностей секретаря ЦК КПСС и вывода его из членов ЦК. Вряд ли бывший министр госбезопасности был организатором заговора, но его изоляция помогла бы потянуть ниточку, которая бы привела к реальному заказчику.
26 июня, прибыв из Берлина, Берия собирался на заседание Президиума ЦК КПСС, на котором намерен был просить санкцию на арест Игнатьева. Как оказалось впоследствии, это стало его трагической ошибкой. Она стоила ему жизни. В особняк, где жили министр и его семья, прибыли трое спецназовцев под видом сотрудников спецсвязи. Когда он расписывался в получении почты, в спину прозвучали выстрелы. Одновременно во двор влетела БМП, для подстраховки обстрелявшая дом и кабинет Берии. Заодно была обезврежена охрана.
Серго Берия, узнав, что-то случилось с отцом, помчался домой вместе с генерал-полковником Ванниковым. Воочию увидели следы расправы. На носилках вынесли из дома чье-то окровавленное тело. Серго понял, что они с матерью никогда больше не увидят отца.
Хрущев вместе с угодной ему партноменклатурой могли торжествовать победу. Сталину помогли уйти из жизни, Берию убили из-за угла. Дело оставалось за не многим: придать легитимность совершенному антигосударственному перевороту. Сочинялись мифы, на которые Хрущев был большим мастером: где именно был арестован мертвый Берия – на заседании Президиума ЦК или Президиума Совмина, где он содержался – на гаупвахте Московского округа ПВО, что вообще «ни в какие ворота не лезло». Затем мифический суд над лицом, которое выдали за так называемого Берию. По истечению немалого времени входивший в состав судебного присутствия, в то время первый секретарь ЦК ВЛКСМ Михайлов, честно признался Серго, что перед судом стоял кто угодно, но только не его отец.
Не церемонились и с членами «банды Берия» - честными и порядочными людьми, посвятившими свою жизнь защите безопасности социалистического Отечества – Деканозовым, Меркуловым, Богданом Кобуловым, Мешиком, в общей сложности их было восемь. Всех их расстреляли. Но особый цинизм приобрела расправа с легендарными руководителями советской разведки Павлом Судоплатовым, Наумом Эйтингоном, Яковом Серебрянским. Первые двое руководили операцией по уничтожению Льва Троцкого. «Благословлял» судилище над ними матерый троцкист Никита Хрущев. Отбыли они свои сроки, как говорят от звонка до звонка: 15 и 12 лет соответственно. Реабилитировали их уже в девяностые годы. Не пощадили даже Якова Серебрянского, который давно находился на заслуженном отдыхе. Арестовали, выбивая из него неизвестно какие показания. Во время одного из «допросов с пристрастием» Серебрянский скончался. Не в силах перенести нависшей над ним угрозы ареста и судебной расправы покончил с собой генерал армии, прославленный военачальник, затем командующий погранвойсками, Герой Советского Союза Иван Иванович Масленников.
С тех минуло более полусотни лет. Как вдруг на рубеже 90-х – 2000-х годов выползло на белый свет сочинение некоего Николая Добрюхи, из плеяды«именитых» антисоветчиков и перебежчиков. Этот состряпал свой опус под названием «Как убивали Сталина». В распоряжение Добрюхи были представлены хранившиеся в архивах все необходимые документы, акты экспертизы, в том числе подлинное, а не подчищенное заключение о смерти И. В. Сталина. Зачем? И для какой цели это понадобилось? Ведь всем давно известно, чтобы впредь никто не сомневался: подлинным организатором и исполнителем «зловещего убийства века» являлся Лаврентий Берия.
Напрасные потуги. В народной памяти навсегда останутся имена святых мучеников Сталина и его испытанного соратника Берии, павших в неравной борьбе за великое и бессмертное дело. Вполне уместно в этой связи вспомнить выражение Уинстона Черчилля: «Хрущев десять лет боролся с мертвым Сталиным и оказался побежденным». Обречен был проиграть.
ЖИВАЯ СВЯЗЬ ВРЕМЕН И ПАМЯТИ. По инициативе КПРФ и коммунистов Москвы продолжается яркая демонстрация верности сталинским заветам под девизом «Две гвоздики для товарища Сталина» к его могиле и бюсту у Кремлевской стены
В настоящее время одно за другим приходят сообщения из больших и малых городов, в поселках и небольших селений открываются или возрождаются памятники Сталину, мемориальные и памятные доски, посвященные жизни и деятельности великому политику и практику социалистического строительства.
Но мне, кажется, лучшим памятником Сталину оказались первые высотные дома послевоенной Москвы, вошедшие в историю под названием «Семь сестер». Подлинной жемчужиной советского градостроительства из них стал величественный комплекс зданий Московского государственного университета. Инициатором их строительства стал И.В.Сталин. Кураторство этих объектов осуществлял лично Лаврентий Берия, мечтавший в молодости стать архитектором.
Они оба так любили творить, строить, созидать. Оставлять после себя великие дела, которые переживут века.
Владимир Сиряченко
Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.